Подошёл час, когда я получил письмо от уже упомянутого Ганса Зиельмана, продюсера документальных фильмов. Он извещал меня, что собирается прилететь в Новую Гвинею, и просил найти места для съёмок тех же птиц семейства шалашниковых, которых я уже фотографировал для Е.Т.Гиллиарда. Труда поехала со мной, и мы провели пару месяцев в горах Новой Гвинеи, подготавливая места для съёмки этих очень пугливых птичек. В наши планы входили и так называемые «райские птицы», распространённые по сему острову.
Вдвоём с женой, в окружении чуть ли не каннибалов, да и вдобавок к тому с сыном, привлекавшим к себе внимание каждого туземца и туземки своими белокурыми кудрями, мы ели то, что попадало в руки из туземных огородов. Кау-кау (сладкая картошка), бананы, кое-какие запасы из китайских ларьков в местечках с местным правительством, мясо диких свиней и всё, что попадалось съестного по дорогам наших скитаний в горах. Мы все трое потеряли лишний вес, но долго потом вспоминали эту «разведку». Ведь не каждому дано увидеть то, что видели мы, бродя по горам и лесам в тех местах, где ещё не ступала нога белого человека. А Новая Гвинея действительно является страной чудес! Готовясь к предстоящей экспедиции с Г.Зиельманом, я купил дом в поселке Уаау, (4000 метров над уровнем моря) с участком земли в 5 гектаров. Там был сухой климат, очень подходящий для хранения плёнок, фотоаппаратов и объективов, которые не любят тропическую сырость.
Соблазнившись предложением быть партнёром в съемках фильма о редких и интересных птицах Новой Гвинеи, я решил освободиться на время от руководства нашей студией в городе Маданге. Пригласив менеджера из Австралии и специалистов из Германии и Швейцарии, мы переселились в поселок Уаау у подножья гор, где будут происходить съёмки. Встречать Зиельмана и его ассистента надо было в центре горной области на аэродроме поселка Горока. Чтобы туда попасть, надо было сперва плыть на рыболовном боте до города Лае — вместе с женой, ребёнком, собакой, попугаем и моей машиной, которую я специально заказал для каменистых горных дорог.
Только сын и я не страдали от качки во время бури, продолжавшейся целые сутки. Даже попугай висел в клетке как-то боком, и собака выглядела, как чучело с безжизненным хвостом. Говорить о жене просто тяжело — у неё лицо от страданий было, как у мертвеца. Как перенесла она эту качку без единой жалобы, я не знаю. Мой друг, капитан бота, предлагал уже повернуть и возвратиться в Маданг, но это было опасно, т. к. огромные волны могли бы опрокинуть наше судёнышко.