— Хорошо. Но только до тех пор, пока ты меня не разозлишь! — ответила Анна шутливо, но увидев, что он необыкновенно серьезен, она дотронулась кончиками пальцев до его упрямых губ и добавила, дрожа от нахлынувших эмоций: — Конечно, я хочу остаться с тобой, иначе не лежала бы здесь!
Осознание того, что они лежат рядом абсолютно обнаженные, заставило ее вздрогнуть от сладкого предчувствия. Она поудобнее устроилась в его объятиях, прижалась к нему грудью и ощутила его дрожь. Но он по-прежнему не улыбался. Он ждал чего-то. И Анна неожиданно решилась заговорить о самом потаенном, о чувствах, которые прятала глубоко в сердце, не осмеливаясь обнажить душу перед Серхио:
— Ты сказал, что ждал от меня не любви, а только доверия. Ты хочешь сказать, что был слишком скромен, чтобы просить о любви?
Гибкое тело Серхио напряглось. Он отодвинулся от нее, разжав руки. Приподнявшись на подушках, он уставился в пустоту. Превратился в камень. Анна замерла. Она опять сделала что-то не так? Она не дышала, пока он не начал говорить.
— Я себя выдал, да? Madonna mia, конечно, я хотел любви! Я сказал себе, что хочу жениться на тебе только из-за того, что ты первая женщина, которая до такой степени меня возбуждает, но в день нашей свадьбы я осознал, что дело не только в физическом влечении. Любовь подкралась ко мне в тот момент, когда я меньше всего это ожидал! Ты была такой прелестной, немного испуганной у алтаря. Я не мог оторвать от тебя глаз, и уже тогда я знал, что готов посвятить всю свою жизнь твоему счастью. Ты так мне дорога…
— Почему ты ничего не сказал мне? — прошептала Анна.
Она еле сдерживала крик счастья, который рос внутри нее в то время, когда она слушала мужа, но Серхио с таким трудом давалось его признание, что она решила повременить с выражениями восторга.
— И выставить себя полным идиотом? — горько осведомился он. — Ты же вышла за меня по суровой необходимости, потому что Сантано пригрозил тебе. Ты разумная девушка и поняла, что лучше согласиться на его условия, тем более, что я не был тебе противен. — Серхио лукаво посмотрел на распростертую жену. — В постели все было чудесно, давай признаем это. С какой стати я должен был признаваться в любви и все портить? Я боялся напугать тебя.
Анна могла бы прочитать ему целую лекцию на тему о том, что она не принадлежит к тем женщинам, которые готовы продать себя за жизнь в праздности и роскоши и шикарный секс в придачу. Но она не собиралась больше затрагивать эту тему. Никогда в жизни. Вместо этого она приподнялась на диване, посмотрела Серхио прямо в глаза и твердо сказала: