— Медленно положи нож, — Ньерд выдернул из внутренней кобуры пистолет, — и отойди от девчонки.
— Отойти? — Крис жутко расхохотался. — Пожалуйста. — Он пожал плечами. — Вы все равно не дали мне взять ее кровь… Ничего. Я знаю выход.
Стоявшие поодаль таксист Аксель и Ханс с удивлением прислушивались к странным словам. А красавчик Кристиан повернулся, подошел ближе к озеру и с криком «О великий Кром Кройх!» воткнул острое лезвие в свое сердце…
Магн, красавица Магн, сумасшедшая Магн, жрица Магн дуль Бресал проснулась в гостинице Тронхейма и долго сидела, глядя прямо перед собой округлившимися от ужаса глазами.
— Он вернулся, — прошептала она, вставая с постели, — Он был здесь и ушел, чтобы творить зло. И еще… Он убил Мерилин.
За окном, в черном ночном небе, с противным зловещим карканьем пронеслась воронья стая.
Он вернулся. Он пришел творить зло.
Глава 2
ЧЕРНОБОГ
Март 868 г . Земли радимичей (междуречье Днепра и Десны)
Мир полон таинственных сил, и мы — беспомощные существа» окруженные непостижимыми и неумолимыми силами.
Карлос Кастанеда «Дверь в иные миры»
В овине на старой соломе, лежа лицом вниз и вытянув руки, плакала навзрыд юная красавица Радослава. Плечи девушки тряслись, распущенные, так и не заплетенные с утра в косу, волосы густого нежно-каштанового цвета растеклись по плечам, как у совсем уж бесстыдной девки. Солома намокла от слез, рубаха из тонкого холста с вышивкой задралась почти до самых бедер, обнажив стройные ноги. За овином, на улице, бушевал ветер, гнул к земле березы и тонкие ивы, шевелил лапы сумрачных елей, сбрасывавших накопившийся за зиму снег. Было тепло, как может быть тепло в начале марта, в начале нового года, сулящего новые радости и новые горести. Впрочем, Радославе теперь, похоже, не дождаться было ни того ни другого. Земная жизнь ее должна была закончиться сегодняшней ночью в священной дубраве, в святилище древних богов — покровителей рода. Каждый год приносили радимичи жертвы, а в последнее время — все чаще и чаще. И вроде нельзя было сказать, что жизнь их становилась трудней и невыносимей, нет, обычно жили — трудно, голодно, а иногда и радостно, не все же горе, бывает, и счастье нахлынет. Вот таким вот счастьем оказалась для Радославы нежданная встреча с Ардагастом, парнем из соседнего рода, что жил по реке Сож. Ардагаст увидел ее на лугу, когда сжинали жито да вязали снопы. Увидал и, как позднее признался сам, почувствовал, как захолонуло сердце. А уже осенью, на празднике урожая и милости богов, будучи гостем, закружил девушку в хороводе, а потом, схватив за руку, потащил в рощу и стал целовать — жарко-жарко! Радослава поначалу поупиралась — для виду только, чтоб не подумали про нее невесть что, — а потом и сама обняла Ардагаста — уж больно люб он ей стал. Высокий, красивый, кудри льняные до плеч, а глаза — синие-синие. У самой-то Радославы глаза светлые, голубые, на щеках ямочки, а каштановая коса — толстая, лентами алыми перевитая. В конце праздника Ардагаст подарил девчонке подвески да височные кольца, красивые, блестящие, с семью лепестками, обещал через год заслать сватов. Через год… Видно, не будет ничего через год, ничего не будет для Радославы на этом свете, только на том, ибо жрец Чернобог задумал отправить ее посланницей в царство мертвых, чтоб выпросила удачу для всего рода. Когда так решил волхв — а тому уж скоро месяц будет, — повадились в хижину Радославы бабки-волхвицы, похожие на черных галдящих ворон. Ходили да все приговаривали: «Великая честь тебе, Радослава, будешь невестою Рода».