— И то дело! — повеселел проводник. — Дай-ко обниму тебя, брате!
Так, в обнимку, и пошли они в ближайшую корчму, где и просидели до вечера.
А Твор вдруг почувствовал, как надавило на мочевой пузырь. Подергал Порубора за рукав.
— Где бы отлить?
— А вон, за березами. Суконце только не потеряй.
— Ужо не потеряю.
Быстро справив свои дела, отрок подтянул порты, подхватил положенное на землю сукно и только собрался идти, как нос к носу столкнулся с горбатой, противного вида старухой в засаленной черной накидке и с ожерельем из сушеных лягух на тонкой морщинистой шее.
— Ш-ш-ш — схватив Твора за руку, зашипела старуха. — Вижу-вижу, летит черный ворон, на тебя смотрит, клювом качает. — Бабка завыла: — У-у-у заклятье на тебе, отроче, камень черный, заговоренный, ухватить бы его — кха! кха! — да нету милости. А то, что в руках несешь, — брось, брось скорее — кал это. Кал! Нету тебе жизни, нет.
Твор попятился. Ну ее, дуру, — еще кинется. Хотя, может, и есть в ее словах доля правды.
— Ш-ш-ш… — снова зашипела старуха, взмахнула костлявой рукою…
— Шла бы ты прочь, Каргана, — неслышно подойдя сзади, сказал Порубор. — Чего это ты не на своей земле промышляешь?
— А там облава княжья, — обычным голосом, безо всяких шипений и завываний отозвалась бабка. — Этот парень с тобой, что ли?
— Со мной. — Порубор усмехнулся. — Погоди, не уходи, Каргана. Дело есть — поговорить надо.
Старуха подбоченилась.
— Ну, говори, какое у тебя дело?
— Обычное. — Юноша приказал отроку: — Посмотри-ка вокруг, Творе. Как кто появится, свистнешь. — И снова повернулся к Каргане: — Только что колпачники колечко височное запромыслили, серебряное. Мне б на него взглянуть поближе.
— Хм, — задумалась бабка. — Так сходи, выкупи.
— Понимаешь, слухи пойдут: кто выкупил, да зачем, да чье колечко…
— А чье колечко-то?
Порубор пожал плечами.
— Ладно, — согласилась бабка. — Не хочешь говорить, не надо. Только чую я, никак, Коню дорожку перебежать хочешь.
Юноша вздрогнул, а бабка весело засмеялась.
— Никак, угадала? Ладно, молчу, молчу… Сколько дашь?
— Не обижу. Добудь только. Когда я тебя обманывал?
— Так ведь и я. — Бабка усмехнулась. — Кто тебя с Харинтием – то свел? То-то! Где потом найти-то тебя, на Звериновой корчме?
— Там. — Порубор кивнул и обернулся к Твору: — Пошли, отроче.
Хельги вошел в горницу и залюбовался супругой. Хороша была княгиня — высокая, с чистою, белой, как морская пена, кожей и темно-голубыми, как воды фьорда, глазами. Сельма передала играющих дочерей служанке и обняла мужа.
— Я так скучала по тебе, ярл! Князь улыбнулся.