Матиас прикусил язык, четко осознав вдруг, что совершенно не стоит употреблять здесь имя Христа… и вообще никогда больше не стоит. Ладно, не стоит — не надо. Значит, разозлить. Как? А так, чтобы для рэперов зло исходило от Ханса. Именно от Ханса. Подстроить какую-нибудь пакость. Сложно? Ну, это на первый взгляд сложно. Всего и нужно-то выполнить — нет, создать! — несколько условий:
а) чтобы рэперы и Ханс встретились, лучше всего не днем, и где-нибудь в достаточно безлюдном месте;
б) чтобы при этом они были злы на Ханса, и очень сильно злы;
в) а для этого надо, чтобы Ханс каким-то образом их сильно задел. Впрочем, вовсе не обязательно сам Ханс, достаточно будет, чтобы на него просто подумали.
Вот так! Не зря Матиас Шенн пришел на кладбище. Вот уже и есть план. Теперь — действовать. Сейчас же, немедленно, идти к рэперам, понаблюдать… Нет, сначала переодеться. Широкие джинсы, яркая кофта с капюшоном — то, что надо. То, что надо…
Вскочив с могилы, словно подброшенный неведомой силой, Матиас быстро направился к дому, на ходу — да нет, на бегу — удивляясь себе. Никогда он не был еще настолько деятельным. И ощущал за собой силу. Черт возьми, это было приятное чувство!
Рэперы — шестеро парней, один — темнокожий, и пара девчонок, — как и следовало ожидать, тусовались у водопада. Кто-то, не обращая никакого внимания на дождь, небрежно развалился на парапете, кто-то пытался изобразить заковыристые танцевальные па под ритмичное бормотанье бумбокса. Вообще, рэперы чувствовали себя вольготно, полиция их не гоняла — да и кому они тут мешали? Около десятка зевак, обступив парапет, лениво следили за танцорами. Матиас — в оранжево-желтой кофте и широченных джинсах-трубах — затесался среди зевак, делая вид, что тоже увлечен зрелищем танца. Никто с ним не заговаривал, впрочем, и не гнали. Отнеслись так, словно он был тут завсегдатаем, вот уж поистине — встретили по одежке.
— Бум-бумм-бумм, — надрывался бумбокс. Странно, но эта музыка вовсе не давила на уши Матиасу, он ее теперь словно не замечал. Надвинул на глаза капюшон — присматривался. Потом пришел сюда на следующий день, затем еще. Многие уже кивали ему — стал своим. Матиас тоже здоровался, стараясь не снимать с головы капюшон. Ну да, здесь многие не снимали. Постепенно выяснилась самая главная ценность группы — это вот место. Парапет, площадка, не у самого водопада — та безоговорочно отдавалась туристам, — а чуть с краю, где не так слышен был шум низвергающейся с кручи воды. Матиас уже выслушал кучу историй о том, как когда-то давным-давно кипели здесь славные битвы с роллерами, панками и прочей недостойной упоминания нечистью. Обнаглевшие панки нынешним летом повторили натиск, правда, без особого успеха. Рэперы свою территорию отстояли… Отстояли, значит? Отлично! Теперь надо привести сюда Ханса. И не самого по себе, а как полномочного рокерского представителя с вполне определенными территориальными претензиями. Чтоб накостыляли уж от души! Как это сделать? Странно, раньше Матиас даже и подумать бы не решился о таких сложных действиях — и лень, и страшно, а теперь вот словно почувствовал в себе какую-то внутреннюю силу. И она, эта сила, подгоняла!