Озорная служанка Каллимаха встретила князя у ворот Сигмы. Провела темным коридором — слышалось лишь тихое дыхание стражи. Вот и альков — покои Евдокии.
— Наконец-то ты пришел! — Женщина вскочила с ложа, и Хельги невольно залюбовался ее породистым точеным лицом, чувственно изогнутым ртом, хищными — и в этом была какая-то притягательность — обводами носа. Казалось, это была не женщина — вырезанная в мраморе статуя, сработанная скульптором-гением.
Евдокия обняла гостя за шею, поцеловала, показала рукой на маленький столик, полный всяческих яств.
— Садись, угощайся. Я уже устала ждать. Сняв плащ, князь уселся на ложе. Улыбнулся и,
внезапно обняв женщину, впился в ее шею губами, повалил, грубо — чувствовал, она ждет именно этого — срывая одежду. Обнажив грудь, ласково укусил, провел рукою по талии, спине, бедрам… Евдокия застонала, изогнулась, подалась вперед… Поистине, это было неземное блаженство…
Утомленный — редко его утомляли женщины! — князь разлегся на ложе, заложив за голову руку. Евдокия, крепко прижавшись, погладила его по груди, призналась:
— Знаешь, у меня никогда не было такого любовника… Даже Михаил… Нет, он был не любовник — любимый… Он предал меня, отдав этому чудовищу, от рук которого вскоре принял смерть. О, Михаил, как же ты был слеп! А ведь покойный кесарь Варда предупреждал: «Мы впустили во дворец льва, который нас всех растерзает!»
Хельги не перебивал женщину, чувствовал — ей нужно выговориться. Наверное, он и нужен-то был ей не столько как любовник, сколько в качестве человека, которому можно рассказать все. Князь расслабленно закрыл глаза.
— Ты слушаешь меня? Не отвечай, вижу — веки дрожат. Слушай… О, как ты хорошо слушаешь! Как никто…
— А сын? Диомид?
— Он не слушает меня никогда. Слишком независим. И играет с огнем… Слава богу, базилевс пока не чувствует исходящей от него опасности… Но если почует… Я очень боюсь за Диомида… Люблю его больше всех своих детей. Может быть, потому, что младший…
Хельги улыбнулся, вспомнив своего маленького сына, Ингвара. Сына от ладожской красавицы Ла-диславы. Скоро ль увидит их? Скоро ли обнимет дочерей, Сельму?
— О, у тебя такое лицо… — прошептала Евдокия. — Лицо человека, привыкшего повелевать. Ты не простой человек, нет… Скажи, кто ты?
— Искатель удачи, свободный северный ярл, — почти не соврал князь и тут же поинтересовался насчет ведьмы: — Говорят, ведьма часто приходит во дворец…
— Ведьма?! — вскрикнув, Евдокия чуть было не свалилась с ложа. — Ты тоже знаешь о ней?
— Так, слышал от Диомида. Она и в самом деле колдунья?