* * *
— И тогда Бэс сказал, что ему все равно, сколько это будет продолжаться. Он будет делать мне предложение до тех пор, пока я не соглашусь. Вот я и подумала: уж лучше сберечь его и свое время и сдаться прямо сейчас.
Мэгги вежливо присоединилась к взрыву смеха, последовавшему за веселым объяснением Лизы, откуда у нее, клявшейся столько раз, что она никогда не выйдет замуж, взялось обручальное кольцо с огромным бриллиантом.
Их было восемь, и последние пять лет они собирались вместе раз в месяц. Все — деловые женщины, самостоятельные и независимые, в возрасте от двадцати до тридцати с хвостиком, со своими квартирами, автомобилями и банковскими счетами, способные купить себе, если захочется, бриллиантовое кольцо на собственные средства, и твердо решившие не выходить замуж. Однако постепенно все стало меняться.
Мэгги не могла точно сказать, когда это произошло. Тем не менее, их встречи в каком-нибудь модном лондонском ресторане, во время которых прежде они рассказывали друг другу о делах, планах, стали приобретать несколько иной, личный характер. Теперь в их разговорах проскальзывали имена родных, все чаще то одна, то другая, смущаясь, принималась жаловаться, как на нее давят родители, пугают одиночеством, советуют завести детей, и эта откровенность сблизила женщин еще больше. Мэгги это нравилось. Она дорожила своими подругами и знала, что они испытывают по отношению к ней то же самое. Ну а дружба, как известно каждому, кто читает газеты и журналы, тоже своего рода семья.
Однако последующие перемены расстроили Мэгги.
Все началось с Кейтлин, которая, вернувшись из Ирландии, куда ездила на отдых, внезапно объявила, что переезжает к своему другу.
— У моей сестры уже во-от такой малыш, — объясняла она свое неожиданное решение, — и до меня вдруг дошло, что я старше ее на целых пять лет и если не поспешу…
— Это твои биологические часы натикали, — понимающе произнесла Лиза.
Теперь у всех появились мужчины. Кроме меня, думала Мэгги, слушая, как жещины подшучивают над Лизой и смеются. Но это они изменились, а не она: недаром подруги смущаются, когда заговаривают о своих новых планах. Мэгги вдруг уколола мысль: а ведь Финн с его стремлением к природе и простой жизни подходит им больше, чем она. Ее охватило такое чувство, словно она тут лишняя. И все из-за него, из-за Финна, сердито сказала она себе. Ведь это его вина, что она сидит с подругами, а думает о нем.
— Мама суетится как сумасшедшая, — рассказывала Лиза. — Ее хоть вяжи по рукам и ногам, иначе такую свадьбу закатит, что закачаешься… А от Бэса толку никакого. Он ее только подначивает. Ему дай волю, так я бы уже ходила, как утка, с животом до подбородка.