– Вообще-то час назад я тебя только подвез сюда. – Однако почти сразу он сделался серьезным. – Никак волнуешься?
– А как по-твоему? – фыркнула она. – Я, может быть, последний день сегодня живу!
– Ладно, хватит тебе скулить, – он улыбнулся. – Главное, ты не должна выдать своего волнения. Постарайся меньше попадаться Бобру на глаза, а то не дай бог заметит и что-нибудь заподозрит. Неплохо попробовать его подпоить, но это уже сама смотри, по обстановке. Без четверти двенадцать тебе позвонят.
– Кто? – встрепенулась Пешехонова.
– Неважно, – махнул он рукой. – На тот случай, если по каким—то причинам трубку возьмет Бобер, звонок будет от знакомой одного из моих парней. Она уже проинструктирована. Представившись твоей подругой Катей, живущей двумя этажами выше, она попросит тебя подняться к ней на пару минут. Одеваться не надо. Домашние тапочки, халатик. Захлопнешь дверь и поднимешься на площадку выше.
– А если он не захочет оставаться один?
– Сделай так, чтобы захотел, – ответил Андрей. – Я его сегодня смог убедить, что он в полной безопасности и брать с собой еще и охрану не стоит. А убедить побыть пару минут одному – пустяки. Да он наверняка к этому моменту спать уляжется, – усмехнулся Малахов, напоминая Наталье о слабостях ее родственника.
* * *
Антон, после встречи с Горяиновым на кладбище, направился к дому Пешехоновой. Остановив машину напротив него, он принялся ждать. Цели наблюдать за подъездом он себе не ставил. Не было смысла. Из окружения Бобра он знал в лицо лишь несколько человек. Это Лучок, Пасик и Волына, да и то встречаться с ними не собирался. Среди изредка заходивших в подъезд людей их не было, как не было и гарантии, что кто-то из них не те, кто будет его здесь поджидать.
Сейчас целью его приезда было обратить на себя внимание. Убедить Боброва, что он клюнул на их уловку и не подозревает о ловушке. Одновременно это снимет и подозрение с Горяинова в ведении двойной игры.
Он не собирался этой ночью заходить в квартиру Пешехоновой, а лишь пытался убедить противника, что намерен это сделать. Планы Филиппова были намного проще: войти в подъезд и незаметно покинуть его после звонка Горяинова на сотовый о том, что бандиты сдержали слово и выпустили ребенка.
Появление во дворе джипа Малахова не особо его удивило. Вышедший хозяин никелированного заокеанского чуда бросил по сторонам осторожный взгляд, задержав его на «Опеле» Филиппова, и открыл заднюю дверцу. На свет божий собственной персоной выбрался не кто иной, как Бобров. Не задерживаясь, он сразу исчез в дверях.