Он, убитый горем, находился в комнате.
Она, в глубокой печали, стояла здесь, за дверью.
И в этом было что-то неправильное.
Прежде чем успела передумать, Шарлотта осторожно постучала в дверь.
Ответа не было. Она могла уйти. Могла постучать снова. Она могла перестать быть такой заторможенной и глупой и подумать о ком-то другом, а не о своих нелепых страхах.
Он был нужен ей, даже если она и не понимала, что именно хочет от него и что собирается дать ему взамен.
Шарлотта повернула ручку и вошла в полутемную спальню. Большую комнату освещал только огонь в камине и лунный свет, проникавший сквозь высокие окна и отбрасывавший длинные тени. Но этого было достаточно, чтобы увидеть Рафа, сидевшего у камина в кресле с подголовником, вытянув ноги.
— Раф, — тихо осмелилась она, — могу я посидеть с тобой немного? Пожалуйста.
Она видела его профиль. Он медленно поднял правую руку, в которой держал бокал с бренди, и снова опустил ее.
Шарлотта решила, что он не возражает.
Она не села в кресло напротив, а тихонько подошла к Рафу, опустилась рядом на пол и положила голову ему на колено.
В комнате еще долго стояла тишина, и оба они глядели, как языки пламени танцуют в камине. Раф стал гладить ее волосы. Она закрыла глаза, едва сдерживая рыдания.
— Почему? — спросил Раф наконец. — Почему Фитц? Почему такой прекрасный человек?
— Не знаю, Раф, — прошептала Шарлотта, положив руки ему на колено и глядя в лицо.
Его черты заострились от горя.
— Я понимаю, что такое война. Я видел достаточно. Этому нет никакого оправдания, по крайней мере стоящего. Я должен понимать это. Но только не Фитц! Он был всегда… неуязвим.
— Он был хорошим человеком, — искренне сказала Шарлотта. — Он любил тебя.
Раф печально улыбнулся.
— Он был моим собратом по оружию, и даже гораздо больше. Надеюсь, он знал, что и я любил его.
Шарлотта сморгнула снова навернувшиеся слезы.
— Я уверена, знал. Так же как я знаю, что люблю тебя.
Он улыбнулся ей:
— Спасибо, Чарли.
— Нет, Раф. Не благодари меня. Прости меня. Я позволяла из-за глупых страхов… и, возможно, из гордости отстраняться от того, чего ты хотел от меня. От того, что я хотела для нас обоих. Раф, ты важнее для меня, чем все мои страхи. Я должна была думать о тебе, а не цепляться за прошлое.
— Чарли…
— Нет, подожди. Пожалуйста, дай мне сказать это, Раф. Я позволяла себе бояться призраков, и только поэтому они жили. Я думала, что у нас обоих есть время… но Фитц и Лидия, возможно, тоже думали, что у них есть время. Если… если я потеряю тебя… если я никогда не приду к тебе, если не узнаю, как это — любить тебя, по-настоящему любить, целиком и полностью…