— Ну да, сэр, именно вы занимались этим.
Шарлотта улыбнулась ему в зеркало и протянула пару щеток, оправленных в серебро. Она выглядела такой изящной, почти хрупкой в своей свободной темно-красной шелковой рубашке, дважды перехваченной поясом вокруг талии, с длинными рукавами, которые завернулись, обнажая до локтя ее руки.
Раф наклонился и поцеловал ее руку, потом взял одну щетку и стал приглаживать ее каштановые волосы. Рука его следовала за щеткой, мягко касаясь волос, и он ощущал легкую дрожь в ладони и в кончиках пальцев.
— Прекрасно, просто замечательно.
Положив вторую щетку, она удовлетворенно вздохнула. Она уже не была пугливой девочкой, вздрагивающей от его прикосновений. Та чувственная, все понимающая женщина, которой она стала, наслаждалась ими. Он так гордился ею, был так благодарен ей.
— Ты не знаешь, почему вы, женщины, скручиваете свои волосы в узел, постоянно истязая их?
— Думаю, чтобы джентльменам кое-что было ясно, — ответила Шарлотта, встретившись взглядом с ним в зеркале. — Убранные в прическу волосы означают, что женщина уже взрослая. Старая дева прячет свои волосы под этими ужасными чепчиками — знак того, что она осталась в девицах. У меня уже три таких чепчика, но все никак не могла заставить себя надеть их.
— Прости, — сказал Раф, кладя щетку на туалетный столик. — Следовало бы прикрыть твои волосы, которые возбуждают меня. Ты выглядишь такой прекрасной, когда они распущены. Мне нравится прикасаться к ним.
Раф положил ладони ей на виски и медленно провел пальцами по волосам. Она закрыла глаза, запрокинув голову, а пальцы его скользили по ее волосам, гладили плечи. Наклонившись, он поцеловал ее в затылок.
— И нравится прикасаться к тебе.
— Раф…
Он положил руки на ее тонкие плечи, мягко массируя их, пока она не расслабилась и не опустила голову ему на живот. Шелк рубашки соблазнительно обтянул ее грудь, привлекая его руки.
Он погладил ее, слегка сжав, и соски напряглись под его пальцами.
— Как… чудесно, — прошептала Шарлотта.
Он наблюдал в зеркало, как раскрылись ее глаза и потемнели зрачки. Лаская ее соски, он чувствовал, как они твердеют. Он заворожено глядел, как вздымается ее грудь, а дыхание становится неровным, а затем их взгляды встретились в зеркале.
— Раф, я…
— Тише, — остановил он ее. — Ничего не говори, Чарли. Просто чувствуй.
Ее дыхание рвалось из груди, а закрытые веки трепетали. Она открыла глаза, когда он опустился на колени рядом, чтобы прижаться щекой к ее щеке. Все еще сжимая одной рукой ее грудь, он дернул пояс рубашки, и темный шелк соскользнул с ее тела.