Девица разразилась потоком грязной французской брани, что заставило бы покраснеть даже Рафа, если бы он прислушался.
— Да, я действительно сказал именно так, — произнес мужчина. — Вы позволите мне сесть, сэр?
Раф и Фитц удивленно переглянулись.
— Разумеется. — Раф указал на пустой стул перед мужчиной. Изо всех сил он пытался держать глаза открытыми. — Однако боюсь, что я не…
— Я вижу, что вы не в курсе дела. Меня зовут Финеас Коутс, ваша светлость, и на меня возложена печальная обязанность сообщить вам, что ваш дядя Чарлтон Дотри, тринадцатый герцог Ашерст, и его сыновья, граф Сторрингтон и достопочтенный лорд Гарольд Дотри, трагически погибли, когда их яхта затонула у побережья Шорхэма около шести недель назад. По законам наследования вы, сэр, как сын своего отца и последний Дотри, являетесь теперь Рафаэлем Дотри, четырнадцатым герцогом Ашерстом, а также владельцем младшего титула, графом Сторрингтоном, и… и еще виконтом — каким, я, к сожалению, не могу сейчас вспомнить… Вы слышите меня? Сэр?
Раф снова медленно опустил голову на скрещенные руки. Голос человека едва был слышен сквозь звон в ушах. «Забавно», — подумал он, улыбнувшись. В прошлый раз во время приступов лихорадки ему казалось, что он видит ангелов, а не каких-то странных коротышек в плохо скроенных обтрепанных куртках и грязных красных жилетах. Уж лучше бы ангелы…
Фитц встряхнул его:
— Раф, ответь ему. Ты слышал, что он сказал?
— Да, да. Исчезли. Что-то в море…
— У Шорхэма, ваша светлость, да. Сестра покойного герцога, леди Эммелина Дотри, поручила мне также передать лично вам письмо с просьбой возвратиться в Ашерст при первой возможности. Мои соболезнования, сэр, и мои поздравления, ваша светлость. Ваша светлость?
Фитц убрал с лица Рафа длинную прядь влажных волос.
— Не думаю, что его светлость слышит вас, Финеас. Может, вы расскажете мне подробней об этом деле с герцогством? Ко всем этим шикарным титулам, должно быть, прилагаются некоторые деньги?
— Во всей Англии не найдется сыра, перемазанного маслом так густо… э-э-э, то есть я хотел сказать, его светлость весьма богат.
Фитц хлопнул Рафа по спине.
— Слышишь, Раф? Ты богат, счастливчик! Просыпайся, выпьем за твою удачу! На твои денежки, конечно, ведь у тебя их теперь много.
Раф не шевельнулся, даже когда Фитц потряс его за плечо.
— Ну, что скажете, Финеас? Бедняга! Все его проблемы разрешились, заботы развеялись на все четыре стороны, а он даже не знает об этом. Его светлость решил немного поспать. Но, как обычно, к утру он будет и порядке.
— О, он пьян, сэр, — понимающе кивнул Финеас.