Странно, что он очень напоминал мне Бенедикта. У меня было такое чувство, что в возрасте Бенедикта он вел себя точно так же. Оба они были замешаны в каких-то скандалах, и оба вышли из этой ситуации без особых потерь. В них была какая-то несокрушимость.
Я ненавидела Бенедикта. Наконец-то мне пришлось признать это. И все потому, что я боялась его. А вот дяди Питера мне не надо было опасаться, и потому я любила его.
Несомненно, дядя Питер радовался этому браку и горячо одобрял его. Он был уверен в том, что Бенедикт преуспеет в политике. Дядя и сам всегда увлекался политикой и в свое время собирался сделать карьеру, но тот самый давнишний скандал, в чем бы он ни состоял, положил этой карьере конец. Тогда дядя стал проводить политику через своего зятя Мэтью Хьюма.
Я слышала брошенную кем-то фразу: "Мэтью - марионетка в руках дяди Питера". Меня не удивило бы, если бы так и оказалось. Теперь традицию предстояло продолжить Бенедикту, но в одном я была совершенно уверена: Бенедикт никогда не станет марионеткой в чьих-то руках.
Дядя Питер был очень богат, Бенедикт - тоже. Я подозревала, что оба они нажили свое богатство весьма сомнительным путем.
Мне хотелось бы знать подробности. Как досадно быть ребенком, от которого почти все скрывают и который вынужден собирать сведения по крупицам.
Это все равно, что складывать головоломку, когда главные ее детали отсутствуют.
Разговор за столом шел о свадьбе и медовом месяце, который молодожены собирались провести в Италии.
Франция отпадала, потому что именно там моя мать проводила свой первый медовый месяц - с моим отцом. Она не раз рассказывала мне про маленький отель в горах с видом на море, где они тогда останавливались.
- Я не стал бы уезжать надолго, - сказал дядя Питер. - Ты ведь не хочешь, чтобы население Мэйнорли решило, что их новый депутат забыл о них.
- Мы уедем на месяц, - ответила ему моя мама и, увидев, что дядя Питер несколько помрачнел, добавила:
- На этом настояла я.
- Вот видите, мне пришлось согласиться, - сказал Бенедикт.
- Избиратели Мэйнорли, конечно же, понимают, что медовый месяц совсем особый случай, - вставил мой дедушка.
Мама улыбнулась дяде Питеру:
- Вы всегда говорили, что народ любит романтические истории. Я думаю, все даже расстроились бы, если бы мы быстро оборвали это.
- Возможно, в твоих словах есть доля истины, - согласился дядя Питер.
Поздно вечером, когда мы разошлись по спальням, ко мне зашла бабушка.
- Хочу немного поговорить с тобой, - сказала она. - Где ты собираешься жить до их возвращения?