- Хорошо. Всем - пока.
Хлопнула дверь, и шаги Берника вскоре стихли.
Прищурившись, мужчина посмотрел на Андрея и произнес, внезапно став серьезным:
- Привет, Рубин. Давай знакомиться.
Меня зовут Алекс Голосов.
- 11 -
- Не стану врать, что я в восторге от нашего знакомства, - Андрей говорил так, как учил его Маркус: с уважением, но твердо. - Тем не менее, здравствуйте.
Голосов хмыкнул и потянулся к кастрюле.
- А что, собственно, тебе не нравится? - не глядя на Андрея, он налил себе полную тарелку гаспачо и пододвинул поближе корзинку с хлебом. - Прокатишься, развеешься, денег заработаешь… С тобой, кстати, уже рассчитались?
- Да. С этим - всё в порядке.
- А с чем - не в порядке? Да ты говори, не вздрагивай. Тут ведь - люди, а не киборги, мертвые при жизни. Или ты не заметил?
Он произносил слова негромко, почти вкрадчиво, но от этой спокойной интонации Андрею было слегка не по себе; казалось, что Голосов общается не с реальным, а с выдуманным собеседником. Ощущение усиливалось тем, что во время разговора Алекс смотрел куда угодно, только не на Андрея.
- Если начистоту, то меня очень смущает один момент.
- Не тяни, Рубин…
- Что я здесь делаю?
- Не понял. В каком смысле?
- Ну, вот судите сами. Последние годы я зарабатывал на платных репортажах, которые, по большей части, готовились для анонимных заказчиков. Что мешало вам направить ко мне заурядного агента-посредника? За какие-нибудь двадцать-тридцать «штук» еврос я бы устроил для вас встречу с кем угодно, ни во что не вникая. Зачем нужна эта «игра в открытую»?
- И ты бы продал своего друга за тридцать «евросеребрянников»?
- Послушайте, Джимми мне не друг и даже не приятель. К тому же, мало ли зачем его могут искать? Вы ведь, надеюсь, не хоронить Ломаса собрались?
- Я тоже на это надеюсь.
Голосов поднял в руке графин с вином и посмотрел сквозь него на свет.
- Прекрасно понимаю, о чем ты сейчас думаешь. И на твоем месте я, наверное, думал бы о том же самом. Но я никогда не буду на твоем месте, по той же причине, по какой ты никогда не будешь на моем.
Он поставил графин на стол и посмотрел Андрею в глаза.
- Я не стану убивать тебя, Рубин. И не потому, что я гуманист, а ты представляешь какую-то ценность. Вовсе нет.
- Религия не позволяет?
- Всё гораздо проще, господин Шутник. Дело в том, что мне глубоко наплевать на тебя. А когда мы найдем Ломаса, будет тем более наплевать. Уж прости за откровенность.
- Обычно убивают как раз тогда, когда наплевать.
- Знаешь, Рубин, мне, на самом деле, «до лампочки», чего ты боишься, а чего - нет. Ты никуда не денешься и сделаешь всё, что скажут. И ты это знаешь. Но, тем не менее, повторяю: тебя не убьют.