— Как дела? — спросила она и, пододвинув стул, присела рядом с кушеткой. Я невольно отшатнулась.
— Спасибо, намного лучше. Я чувствую себя преступницей. Уже вполне могла бы ходить, но Аделаида и слышать об этом не желает.
— Преступников всюду много, — она улыбнулась. — Здесь их тоже хватает.
— Неужели?
Она кивнула с видом заговорщицы — А он приходил навестить вас?
Я знала, о ком она говорит, но не подала виду.
— Кто? — спросила я.
— Он. Хозяин.
— Нет Я и не ждала его.
— Ему безразличны и сам Господь, и все кругом. Даже если бы эта лошадь убила вас, ему было бы наплевать.
— Но он предупреждал меня не брать Тэнзи Я сама во всем виновата.
— Его больше волновала лошадь — Это очень хорошая лошадь. Джесси странно посмотрела на меня — ее зрачки были невероятно расширены.
— Это ценность, — прошептала она. — Он думает о товарах, о владении, о золоте. Это единственное, что его интересует.
— Он не один такой.
Она придвинулась еще ближе, прямо-таки зажав меня между собой и спинкой кушетки.
— Но для него все это значит гораздо больше, чем для других. У него совсем нет жалости И мы это поняли. Я это поняла. Мейбелла поняла. Мой дядя тоже. Он приехал сюда никем… никем… Просто заключенный, раб. Семь лет ссылки, и через год уже хозяин над всеми нами.
— Он совершенно необыкновенный человек.
— Необыкновенный! — она рассмеялась, и ее смех напомнил мне хохот пересмешника. — Таких никогда не было на свете. Наверно, и сейчас нет. Бойся Линкса. Он словно завораживает людей. Мой дядя, Мейбелла… Посмотри, что случилось с Мейбеллой. Он убил ее.
— Мейбеллу?
— Ведь он женился на ней. Зачем? Разве она была ему нужна? Разве он любил ее? Нисколько. — Она щелкнула пальцами. — А что случилось с Мейбеллой, а? Ты знаешь?
— Нет, но мне хотелось бы знать.
Отворилась дверь, и в комнату вошла Аделаида. Увидев Джессику, она нахмурилась, затем спокойно сказала — А, Джесси, хорошо, я как раз приготовила кофе.
Она внесла поднос, накрытый вышитой салфеткой. По комнате распространился чудный аромат кофе.
Я знала: пока Аделаида в комнате, Джессика будет молчать.
Аделаида поставила поднос и разлила кофе по чашкам.
— Налей побольше молока. Нора. Тебе это полезно сейчас. Держи, Джесси.
Когда та брала чашку, руки у нее слегка дрожали — Думаю, завтра ты сможешь немного походить, Нора. Только недолго. Можно погулять по саду, но в лес не ходи, хорошо?
Джесси, не проронив больше ни слова, ушла.
Аделаида сказала:
— Она болтала всякие глупости? Иногда с ней это бывает. Боюсь, сегодня она не в духе. Не стоит обращать внимание на всю эту чепуху.