- Вовсе нет! Из тебя могла бы получиться настоящая звезда. Но как Оливер собирался это осуществить, зная, что его ждет тюрьма?
- На время он отложил свой план. Пока я влюблена.
Слово это ударило меня будто током.
- Я возносилась все выше и выше, в иные сферы, изобретая преступные уловки во имя достижения цели.
Кот терся о мои ноги. Казалось, что страсть переполняет меня и сейчас хлынет наружу через нос, вместе с кровью. Я ощущал себя то тяжелым, то невесомым как перышко, готовым устремиться ввысь и влиться в неземной хоровод душ, легких и светлых, как ее душа.
- Нет, хуже, чем смешно, - язвительно бросила она.
Хуже? Это она о цене, заплаченной за успех? Зачем она
это говорит? Ее потребность в такого рода объяснениях меня коробила и причиняла боль. Хорошо, что я сидел, иначе ноги могли бы мне отказать.
- Что, что такое? - участливо спросила она. - Только не смейся!
Я сказал:
- Это когда я ходил в бинтах и резался в покер у китайца, ты считала, будто мы в одинаковом положении?
- Наверно, ты помнишь, какими взглядами мы обменялись в баре, где была еще эта обезьянка…
- Цепохвостый медведь.
Она сложила руки на тесно сведенных коленях - поза, наполнявшая меня восхищением и одновременно желанием, чтобы она села как-то иначе, - и сказала:
- Оставаться всегда честным и искренним на сто процентов - нечего и пытаться. Научиться бы искренности хотя бы процентов на семьдесят пять!
Ей-богу, она казалась искренней на сто десять, если не на двести процентов!
И против воли у меня вырвалось:
- Вот играть в загадочность - это плохо. Мир и без того полон тайн.
- Я и стараюсь в загадочность не играть. С тобой-то во всяком случае.
Она говорила честно. Я это знал. Почувствовал по тому, как у нее перехватило горло от нахлынувших эмоций, как беспомощно прозвучали эти слова. И мое тело, словно выросшее в объеме, сильное, напряженное, вдруг тоже ослабело от душевных переживаний. Мне хотелось броситься к ней, обнять колени, но я решил выждать. Почему я подумал, будто это возможно и правильно? Потому что этого хочется мне?
Я сказал:
- Ты, наверно, понимаешь, какие чувства я сейчас испытываю. Если я ошибаюсь, лучше скажи.
- Ошибаешься? Зачем ты это говоришь?
- Ну, во-первых, я провел с тобой слишком мало времени. Ты можешь подумать, что я тороплю события.
- Ну, а во-вторых? Почему ты медлишь с ответом?
Разве речь моя была замедленной, не такой, как всегда?
Не замечал!
- Во-вторых, я чувствую, что совершил ошибку в Куэр- наваке тем, что вернулся.
- Возможно, сейчас ты это исправишь, - произнесла она.
И я бросился к ее ногам и обнял их. Она склонилась ко мне.