— Для… меня? — воскликнула Минерва.
— Почему бы и нет? — спросил граф. — К тому же мне хочется увидеть вас верхом.
— Но… у меня нет причин… ездить с вами.
— Почему же, есть, — негромко ответил граф. — Я хочу, чтобы вы поехали с нами, а если вы не сможете, придется подождать того дня, когда у вас появится такая возможность.
Минерва понимала, что было бы очень жестоко лишать детей возможности покататься на прекрасных графских скакунах — для них это было бы развлечение, о котором они вспоминали бы до конца жизни.
Она взглянула на графа из-под ресниц.
— Мне кажется, ваша светлость, — произнесла девушка, — что вы добиваетесь своего не слишком приглядными способами.
— Я всегда добиваюсь своего, — заметил граф.
— Значит, это портит вас! — пожурила его Минерва так, словно разговаривала с Дэвидом.
Граф рассмеялся:
— Если вы намерены обращаться со мной так же, как с членами своей семьи, в надежде исправить меня, то предупреждаю: вы взялись за трудное дело.
— Охотно этому верю! — парировала Минерва. — Однако я не собираюсь делать ничего, что было бы мне не по силам, милорд.
— Не уверен, — отозвался граф. — До сих пор вам удалось спасти мою жизнь и придать ей новый интерес, которого не было раньше.
Девушка вопросительно посмотрела на собеседника, но он добавил:
— Я расскажу вам об этом в другой раз.
Граф остановил лошадей у парадного входа в Дуврский дом.
— Спасибо, спасибо вам, милорд! — сказал Дэвид, вылезая из фаэтона.
Люси, сидевшая между ним и Минервой, привстала и поцеловала графа в щеку.
— Ты не забудешь про мой торт? — шепотом спросила она.
— Я никогда не забываю своих обещаний, — ответил граф, — и твоей сестре придется помнить об этом.
Люси выпрыгнула из фаэтона.
— Мне… мне трудно благодарить вас… — тихо произнесла Минерва, — но я очень, очень признательна вам за то, что вы так обрадовали детей.
— А вас? — спросил граф.
— Меня тоже, — ответила девушка, — но я… я все еще колеблюсь.
Она думала о том, как радовались дети подаркам графа и каким серым и скучным покажется им теперь все вокруг.
Пока она размышляла, граф произнес каким-то странным голосом:
— Предоставьте все мне. Как я уже сказал Люси, я никогда не забываю своих обещаний и своих долгов!
Сидя на великолепном скакуне из графских конюшен, Минерва думала о том, что еще никогда не была так счастлива.
Последние три дня они каждое утро катались верхом, причем Дэвид обращался со своей лошадью ничуть не хуже, чем Тони.
К удовольствию Люси, графский грум каким-то загадочным образом раздобыл специально для нее пони. Лошадка была старой и не слишком резвой, но зато, когда девочка в сопровождении грума ехала верхом, Минерва могла не беспокоиться за нее. Впервые в жизни Люси познала такое удовольствие.