— Надо почаще повторять такие встречи с подданными, — решительно заявила Анастасия.
В этот момент она вдруг подумала, что уже довольно долго находится во дворце. Анастасия подошла к окну и посмотрела на расстилавшуюся внизу долину.
— Далеко ли отсюда казармы? — спросила она.
— Примерно в шести милях, мэм.
— Нельзя ли узнать, что происходит сейчас?
— Как только мы приехали сюда, я отдал приказ дежурному офицеру послать гонца верхом в Лезигу, — ответил капитан. — Он должен доложить его величеству, что вы благополучно добрались до дворца. Ему также приказано дождаться ответа его величества.
— Благодарю вас, — и с грустью призналась: — Очень трудно… не… беспокоиться.
— Да, мэм. Я понимаю. Уверен, что все будет хорошо.
— Как мы можем быть в чем-либо уверены, пока не узнаем, что обнаружил его величество в Сэрже?
Капитан Азнар промолчал, и Анастасия почувствовала, как страх, прятавшийся где-то поблизости весь этот день, вдруг подкрался к ней совсем близко и предательски овладел ею, Анастасии представилось, будто страх этот был подобен ядовитой змее, вползшей в так неожиданно найденный ею райский уголок. Анастасия боялась, ужасно боялась, потому что любила короля. И больше всего на свете она хотела теперь, чтобы король возвратился к ней.
Вдруг ей показалось, что ядовитая змея нанесла ей смертельный удар. Как-то сразу Анастасия осознала, что, несмотря на ее собственное чувство к королю, сам он едва ли может любить ее. Ведь королю всегда нравилась графиня. И сейчас, хотя он и знал, что графиня предала его, воспользовавшись его чувствами к ней, вряд ли мог так быстро разлюбить ее.
Конечно, король беседовал с Анастасией о любви, но он никогда не говорил, что любит ее. Кроме того, она была уверена, что стремление завоевать ее сердце не было только политической задачей. Может быть, король просто хотел сделать все возможное, чтобы Анастасия полюбила его и у них могли бы быть дети, а среди них — сын — наследник престола.
Эти мысли расстроили Анастасию. От ее поэтического настроения, навеянного сказочной красотой дворца, не осталось и следа. Но как она ни гнала прочь неприятные мысли, они все равно подкрадывались к ней, заставляя мучиться и сомневаться. Она слишком хорошо понимала, что в ее догадках было много правды, и это медленно отравляло ее. «Я люблю его! Я люблю его!» — в отчаянии повторяла она. А сможет ли король когда-нибудь полюбить ее? Коснется ли их двоих то «пламя любви», о котором с таким пылом говорил ей не так давно король?
Перед обедом Анастасия поднялась наверх, чтобы принять ванну. В одной из комнат она искупалась в небольшом бассейне, вделанном в мраморный пол. Стенки бассейна украшали прелестные мозаики, выполненные из полудрагоценных камней, а по его углам стояли вазы из полупрозрачного алебастра,