Она приказала, чтобы ее завтрак принесли в спальню.
У нее не было никакого желания спускаться к завтраку вниз, как это делали некоторые пожилые дамы.
Когда поднос убрали, горничная занялась ванной.
Вошли две служанки, неся в больших медных бидонах горячую и холодную воду, которую доставил наверх лакей.
Ванна благоухала ароматом масла гардении, которым Алоиз всегда пользовалась.
После ванны горничная насухо вытерла ее турецким полотенцем.
Алоиз медленно надела одно из своих самых любимых платьев. При этом она размышляла о том, что ситуация зашла достаточно далеко.
Сегодня она преисполнилась решимости остаться с герцогом наедине, каких бы усилий ей ни стоило увести его от гостей.
— Он и так предостаточно суетился вокруг мамы, чтобы так могло продолжаться вечно, — раздраженно говорила она себе. — Теперь моя очередь!
Она окончательно решила для себя, что не покинет замок, не получив от герцога предложения стать его женой.
Но за все время ей ни разу не удавалось остаться с ним наедине, разве что когда они были в зале для танцев.
Но не мог же он сказать ей: «Вы станете моей женой, дорогая?», когда вокруг толпилось столько людей.
Причем все они, без сомнения, были достаточно любопытны, дабы не пропустить ни одного слова из подслушанного ими разговора.
«Я откровенно скажу ему, что хотела бы поговорить с ним», — планировала она, пока горничная занималась ее прической.
Она была настолько погружена в свои мысли, что не сразу очнулась, когда ее туалет был окончен и прическа завершена.
Взглянув на свое отражение, Алоиз осталась довольна. Она выглядела великолепно.
На шею она надела лишь простую нить жемчуга.
Так она выглядела совсем юной и не столь искушенной, как накануне вечером. Она рассчитывала произвести этим впечатление на герцога.
«Я расскажу ему с грустным и задумчивым видом, как часто мне бывает одиноко, — решила она, — и как это тоскливо — быть вдовой и возвращаться вечером в пустой дом».
Вдруг в ее сознании промелькнула неожиданная мысль.
Если она выйдет замуж за герцога, ей придется проводить вечера дома, только вдвоем с ним, и это будет довольно часто, поскольку герцог в его возрасте не был большим любителем шумного общества.
Тогда она уверенно сказала себе, что, если у него и не будет никакого желания танцевать, вряд ли он станет возражать против ее поездок на балы в сопровождении кого-нибудь другого.
Горничная ожидала, когда леди Барнхэм решит спуститься вниз.
Наконец она вышла из своей комнаты и прошла по балкону к парадной лестнице с великолепной резной балюстрадой.
Она почувствовала себя актрисой, выходящей на театральную сцену навстречу аплодисментам зрительного зала.