- Тю! - удивленно и радостно развел руками Потапенко. - Венчаться собрались? Чего ж молчали? Ай-яй-яй, Сергей Миронович, тишком хотел! Не выйдет, принимай и нас... - И осекся, заметив окаменелые лица жениха и невесты. - Что с вами?
- Вы - господин Соколовский? - спросил Бываленко тихо, с показным безразличием, которое ему, однако, не давалось. - Эконом в имении вдовы Глинской-Потапенко?
Тот не ответил, только еще крепче сжал побелевшие губы.
- Прошу вас персонально, господин Соколовский, пойти с нами для выяснения некоторых обстоятельств.
- Я иду венчаться, - сказал наконец Соколовский принужденно. - После венчанья.
- Нет, - на этот раз решительнее потребовал Бываленко. - Сперва зайдем к нам.
Снова нависла напряженная тишина, гнетущая, наэлектризованная, как перед убийством или каким-нибудь другим бедствием.
Вскрикнул Потапенко:
- Скажите, что тут происходит? Дмитрий Павлович, зачем вам Сергей Миронович? - обратился он к Бываленко. - Вы же его знаете. А вы, повернулся он к Бранту, - говорили, что Соколовский ваш друг, просили проводить вас к нему. Ничего не понимаю.
Он действительно ничего не понимал и ни о чем не догадывался.
- В церковь - потом, - сказал Бываленко.
- Потом в церковь, - эхом откликнулся вахмистр и хлопнул себя по голенищу ножнами сабли. Бронзовая медаль блеснула на солнце. - Надо идти, коль приказано.
- Мы идем венчаться, - упрямо повторил Соколовский, взял под руку Нонну и сошел на две ступеньки вниз.
- Не велено, - загородил им дорогу вахмистр. - Начальство же вам говорит.
- Господин Соколовский, стойте, - приказал Бываленко. - Ваше неподчинение будет считаться сопротивлением властям, мы будем вынуждены применить силу.
- Пусть обвенчаются, - не выдержал Богушевич, - потом все выясните.
- А вам, господин следователь, - отозвался Брант, - думаю, находиться тут... нежелательно.
Богушевич молча сошел с крыльца, поставил портфель на лавку, поправил его, причем делал это нарочно медленно, тянул время, чтобы успокоиться и придумать, что сказать. Потом стал перед Брантом, загородив собой Соколовского и Нонну.
- Господин Брант, - сказал он. - Перед тем, как предлагать мне покинуть этот двор, надо было спросить, что я тут делаю. А я нахожусь здесь при исполнении служебных обязанностей, и господин Соколовский нужен мне как свидетель. Я пришел сюда допросить его. И должен это сделать немедленно.
- Допросите после, наше дело к нему важнее, - ответил Брант.
Богушевич продолжал спорить, не веря, однако, что жандармы ему уступят. Он не видел никакого выхода для Соколовского, никакой возможности ему помочь. Жандармы его теперь из рук не выпустят и в церковь, понятно, пойти не дадут.