— А-а-а… — глубокомысленно протянул Дубовны.
— От думаков тоже хорошо помогает, — сказал кочегар-исследователь.
— Еще бы, — хмыкнул доктор. — Этакая анестезия серых и белых думалец головного мозга. Думак пытается сосать мозг, но ничего не получается…
— Поэтому сюда охотно берут людей со склонностью к употреблению горячительных напитков, — добавил следователь.
— Это уж точно… — вздохнула Каролина. — Здесь год поработаешь — станешь убежденным трезвенником. Ведь когда по обязанности — это же никакого удовольствия!..
Помолчали. Где-то в дальнем конце заведения красиво пели на четыре голоса: «Думаки, думаки, не тревожьте ребят…» Знаменитый Залетайло, успевший поспать на столе и слегка прийти в себя, с заметным отвращением употреблял положенную порцию чего-то очень крепкого. Одет он был крайне живописно, отметил Дэвид, памятуя о внимании к деталям: косоворотка, расшитая красными петухами, смазные сапоги, на столе рядом пристроился картуз с эмблемой Института… На шее болталось нечто, подозрительно напоминающее заячью лапку, только заяц был размером с хорошую собаку и со здоровенными когтями.
— У него в кабине еще и клевер есть четырехлепестковый, целый пучок, — сказал Робин, проследив за взглядом Дэвида. — Суеверный он, страх просто! Но человек хороший…
— Каро!! — завопил вдруг кто-то так, что даже Топорны дернулся. — Ты ли это?!
— Эммануэль!! — так же закричала в ответ Каролина, вскакивая и позволяя обнять себя еще одному колоритному персонажу. Был он высок, худ, носил бороду, сделавшую бы честь любому беарийцу, долгополый пиджак и странный головной убор, похожий на намотанное в несколько слоев полотенце, заколотое отчего-то здоровенным ржавым гвоздем.
— Ты откуда? А? — спрашивал он.
— По делам, ненадолго, — отмахивалась Каролина. — Позволь, я тебя представлю… Господа, это Эммануэль ибн Хасан Могутны, капитан «Беды»!
Прочие представились и потеснились за столом.
— Твоя борода всё так же приносит удачу? — Госпожа Кисленьких игриво подергала ее за кончик.
— Не испытывай ее понапрасну, женщина! — ответил Могутны и хитро подмигнул. — Кстати, как твой… Пушистик?
— Растет понемногу… — улыбнулась Каролина. — Такой затейник стал!
— Это хорошо, — сказал Эммануэль и вдруг покосился в сторону. — А что это Пабло совсем не в себе?
— Это у тебя лучше спросить! Даже меня не узнал, представляешь?
— Не представляю, — сознался тот и задумался. — А-а! Ясно всё, позабыл я просто. У него ж тяжелый рейд был, вот он никак и не очухается. Ничего, сейчас мы его живо в чувство приведем… Кстати, вот и наш новенький подошел! Каро, пойдем, я тебя познакомлю!