— Я это где-то слышал! — вскрикнул Навигатор, попав из быстрого холода ручья, что играет множеством льдистых струй, в медленный жар вязкой грязью кипящего болота.
— Все мы в какой-то степени приматы.
— Я не хочу сторожить собаку, — тише, спокойнее заявил он. А эти струи, они полны коротких жгущих мыслей и обжигающих ощущений. Эти множества сплетаются в длинные цепочки, и непонятно, что есть что, где следствия, а где причины. В болоте же порядок размышлений и, подчиняясь закону вязких смешений и температурному режиму, они то опускаются на дно, то поднимаются наверх.
— Не беспокойтесь, этого-то мы точно не допустим. Постараемся не допустить — ведь не все в нашей власти, какими бы могущественными мы себе или вам не казались.
— А я… я в вашей власти? — задал, наверное, главный, по крайней мере, сейчас интересующий его вопрос Навигатор насчет не самой всемогущей власти, уже различая цвета, уже отделяя черное от белого, взгляд от халата.
— В какой-то степени, да. Ваш вопрос говорит об этом. Но полной власти над вами нам и не нужно. Да вы и сами прекрасно это понимаете. К вам вернулось сознание, Суппо, а это само по себе хорошо. Это многое, но еще не все. Вы должны научиться пользоваться им правильно, а лучше вспомнить, как это делается, как вас этому учили. То есть к вам должна вернуться память.
— Она возвращается ко мне, доктор, но кажется, не только моя, — сопоставляя черноту взгляда и белизну халата, решил поскорее признаться Навигатор. — Кажется, я побывал в плену у чудовищ. Не по своей воле, но я заглянул в их мир. Тот мир ужасен, доктор, опасен не только своим внешним видом, но и внутренней сутью. И, тем не менее, одновременно… привлекателен, заманчив. Меня это пугает.
— Все мы в той или иной степени приматы, — повторил медицинскую мудрость белый доктор с черным взглядом. — На этот счет не стоит слишком уж теребить мозгулину. Непобедим, это еще не значит, что непознаваем. А непознаваем, не значит, что непобедим. Насколько я знаю, вы слишком близко приблизились к Леднику, слишком увлеклись погоней, разгорячились и застудили голову — сначала на ветру, а потом в ручье, или сначала в ручье, а потом на ветру. Такое бывает с молодыми навигаторами, не вы первый в моей практике, и не вы последний. Благодарите… — доктор немного покопался в той части памяти, что не относится напрямую к медицине, и уже затем произнес имя, — Хейлику Бактер. Насколько я знаю, именно ей вы обязаны жизнью.
— Где она?
— Уже хорошо. Хорошо, что вы не спросили: "Кто она?" Считайте, что не знаю, но думаю, что очень скоро вы пойдете по ее следу.