— Это просто другая усталость.
— Успокаиваешь?
А в лагерь нужно подняться по довольно крутой тропинке, и пользуясь случаем крутого подъема и правом мужчины, Алексей уже не выпустил ее ладони из своей руки.
— А как же законы гор? — намекнул он, вспомнив походность и чувствуя, как она крепче сжимает его руку.
— А здесь не горы, — просто ответила Лена.
Так что же, этот пыльный подъем, получается… лестница к счастью? Возможно, вот только палаточный лагерь, не зная о водных событиях и не подозревая о перемене, встретил их незамысловатым запахом поедаемого обеда и обидным невниманием, и, зайдя в столовку, они разошлись по своим местам.
* * *
— Послушай, — сказал Поэт, — все, что ты тут накатал, очень похоже на щучку из морозилки. Все, кроме "Города Мертвых".
— А прежде чем попасть в холодильник, она месяц отлежала на прилавке?
— Ты где-то ошибся.
— Потерян ритм?
— Какой ритм может быть у мороженой щуки?
— Видишь ли, — попытался оправдаться Писатель, — "Город Мертвых" — голое чувство, почти без всякой мысли. Остальное же — полузабытые воспоминания, бодяга, придумки. Не карма, но очень похоже.
— Придумки, похожие на зомби, — не унимался в критике Поэт.
— Пускай, — защищался Писатель, — соотношение правды и лжи один к ста, а может и к пятидесяти. Где ты видел лучшие пропорции?
— В Книгах, — подсказал Поэт, — Любви и Пустоты.
* * *
12.
— Компрачикосов!..
— Дядя Леша, пойдем за рапанами?
— Ты что, с ума сошел? Я умираю.
После обеда Алексей с наслаждением растянулся в платке. Лагерь затих — большинство сделали то же самое, занеся сытые животы под крыши из выцветшей материи. Александр ушел к Даше, на другую "улицу", но через некоторое время появился Денис и решил затерзать его вопросами.
— Пойдем, дядя Леша.
— Нет, мы с тобой уже находились сегодня, а я еще и наплавался. Надо отдохнуть после обеда, хотя бы немного.
— А мама говорит, что ты ешь меньше меня.
— Как раз сегодня я постарался, извини.
— Тогда чтоб вечером к костру не подходил! — услышал он суровый выкрик Виночерпия.
— Скажи: "хорошо".
— Он сказал: "хорошо"!
— Эй, подождите! Я пойду.
Это голос Лены, это она крикнула из своей палатки. Голова Дениса исчезла, остались только ноги.
— Догоняй! — наверное, на ходу снова выкрикнул Виночерпий. — А лентяю в палатке передай, что если он не догонит, то рапанов есть не будет.
Рядом с ногами Дениса появились другие. Это ноги Лены, и не узнать их невозможно.
— Лентяй, ты идешь? — заглянула она внутрь.
— Нет.
Ее лицо исчезло, унося с собой отставшие волосы и секундное замешательство, исчезли и ноги.
— А он кроме супа ничего не ест, — услышал он пояснение Дениса. — А можно с вами?