— Вертушка, — сказал егерь. — Это симмонсы!
— Почему вы так думаете? — вскинулась Ремина. — А может, колониальная охрана?
Скворцов прислушался снова.
— Нет… — Он покачал головой. — Не похоже… У колохры древние «Ирокезы», а это, судя по звуку, тот самый модифицированный «Ми-118»… Идемте, мисс Марвелл. От греха подальше…
— Можете, как и раньше, называть меня Реми, — отозвалась она.
Егерь улыбнулся.
— В таком случае, — сказал он, — предлагаю перейти на «ты».
— Годится! Показывайте… То есть показывай дорогу, Эндрю!
Перескакивая с одного ответвления на другое, перебираясь через завалы известковых обломков, они начали спускаться к нижнему ярусу рифового леса.
День угасал. Веял прохладцей ветер. Навстречу беглецам раскрывались огромные траурные цветы: ночные анемоны выпускали щупальца в ожидании добычи. Гул винтов бандитского вертолета приближался. Когда сверху дождем посыпался разный лесной сор — коралловая крошка, сухие веточки водорослей, сбитый с толку криль, Скворцов показал Ремине на темную нишу, образованную сросшимися ветвями дендрополипа. Беглецы забились в нее, ни живы ни мертвы. Обоим казалось, что лопасти вертушки молотят над их головами. Хотя быть этого не могло. Нижний ярус рифового леса состоял из старых, давно окаменевших дендрополипов. Их известковые кости подтачивали ветра и дожди, медленно, но верно создавая причудливое ажурное плетение. Будто кокетка набросила пуховую шаль на многорожковый канделябр и забыла о ней навсегда. Проникнуть через это плетение громоздкий «Ми-118» не мог никак, разве что симмонсы рискнут пробить брешь ракетой «борт-поверхность».
Скворцов истово молился Вседержителю, чтобы этого не случилось…
Когда гул отдалился, егерь кивнул девушке, и они продолжили путь.
Сумерки сгущались. Яркие краски дня поблекли. Дневная живность притаилась. Лишь ночные анемоны нетерпеливо шевелили темными щупальцами на белых стволах.
Проклюнулись первые звезды. Ремина с тоской поглядывала на них. Она неплохо знала астрономию. По картографии Галактики у нее был высший балл в колледже. И теперь в ее памяти автоматически выскакивали названия. И связанные с ними воспоминания…
16 Малой Девы…
C ее третьей планеты папа́ выписал маме свадебный подарок — необыкновенной величины и красоты поющий кристалл.
Альфа Колобуса…
У дедушки на втором спутнике газового гиганта Кецалькоатль — ранчо. Мистер Марвелл-старший разводит там двоякодышащих китов.
Омикрон Горгоны…
Где-то в окрестностях этого пульсара бесследно исчез крейсер под командованием маминого брата, дяди Лео.
Что-то неприятно свистнуло, и щеку Реми обдало коралловой крошкой.