Намерение властей было очевидно: предотвратить крупные сборища. Больше никаких Кэслмортонов. Гарри из DIY говорил тогда, что Кэслмортон стал «первым случаем, когда пресса и правительство осознали масштабы проблемы, с которой столкнулись. Двадцать пять тысяч человек в возрасте до тридцати лет, которые смотрят на мир иначе. Никакой печатной информации у нас не было, все передавалось из уст в уста. Мы до последнего момента не знали, где будет проходить фестиваль — об этом стало известно только за сутки до начала. Все эти молодые люди могли собраться в одном месте, основать свой собственный город, зону, куда нет ходу полиции. Для правительства, чей смысл существования заключается в контроле над людьми, это был очень страшный пример того, как люди могут сказать: «Мы можем и будем делать все, что ни пожелаем!» (i-D, август 1993).
Год спустя, словно отвечая на эти слова, полиция продемонстрировала свое могущество, сорвав проведение бесплатного фестиваля в Эйвоне. В операции «Странник», стоимость которой оценивалась в один миллион фунтов (как доброжелательно отметила газета The Star. «миллион, потраченный на отбросы»), приняли участие пятьсот полицейских, которые преследовали автомобили по всему Эйвону и Сомерсету, пытаясь помешать формированию слишком большой автоколонны. В конце концов измученные преследованием и отчаявшиеся бродяги уже не могли выбраться из затора, устроенного на трассе М5, и завершили вечер раздраженной перебранкой с полицейскими. Хотя на этот раз обошлось без арестов, фестиваль был сорван.
Среди участников фестивалей и бесплатных вечеринок были разные мнения относительно того, почему правительство так яростно их преследует. В 1993 году число бродяг оценивали в сорок тысяч, и некоторые, например Гарри из DIY, считали, что власти боятся спонтанных мобилизаций больших групп молодежи, способной на подрывную деятельность. Многие газеты в те дни тревожно сообщали о бродягах с мобильными телефонами и факсами, о пиратском радио и прослушивании полицейской волны. Правительство, еще не оправившееся от бунта 1990 года против подушного налога (ключевого пункта партийной программы консерваторов, вызвавшего всеобщее недовольство и в результате отмененного), безусловно было встревожено возможностью появления политизированного класса молодежи, грозящего массовым захватом сельских районов. Хотя некоторые люди считали, что такое поведение правительства — часть его стратегии увеличения контроля над британцами, которая ведется уже много лет и благодаря которой гражданские права все больше урезаются и британскому обществу уже недалеко до фашизма. Такая мысль может показаться бредовой теорией заговора, пришедшей в голову запуганному хиппи, но тем, кто прожил четырнадцать лет под чутким руководством консервативной партии, и в особенности тем, кто пережил «Битву на бобовом поле» и последовавшие за ней годы гонений, она казалась единственным логичным объяснением.