Кровь. Она и была пультом управления. Остатки появились только после того, как Влад разбил мне губу, точно так же как тогда Мари порезала свое запястье небольшим мини — кинжалом, спрятанным в кольце. Должно быть, она провела им по коже снова, когда отгоняла их, но я этого просто не увидела. Это было легко: я по большей части в ужасе смотрела на Кости, чем была сосредоточена на ней. Свежей крови из моей головы было достаточно, чтобы заставить их прекратить пожирать Влада, но и она скоро заживет, как и губа. Я не могла позволить им кинуться на Влада снова. Большего он не выдержит.
Я не стала тратить время на то, чтобы вытащить один из своих кинжалов, а просто вдавила руку в зубчатые, острые куски надгробного камня, нанося себе еще одну глубокую рану.
— Ладно, вы, смертоносные маленькие привиденьица, — пробормотала я. — Мамочка велит возвращаться в кроватки!
Я захлопнула дверцу автомобиля и на секунду прислонилась к ней, задумавшись о том, что будь жизнь справедлива, я могла бы сейчас подняться наверх и принять самый долгий, самый горячий душ на свете, чтобы прогнать весь тот холод, что все еще проникал в каждую мою клеточку. А вместо того мы вернулись в таунхаус, только чтобы я быстренько переоделась.
Я не смогу нормально справиться с задачей поддержания маскировки, если заявлюсь в бар, покрытая собственной кровью.
— Вы двое что — то рано вернулись, — сухо заявил голос.
Я подняла взгляд на Менчереса, стоящего в дверном проеме таунхауса. Влад вышел, захлопнул свою дверцу немного сильнее, чем было необходимо, и бросил на египетского вампира утомленный взгляд.
— Проблемы с машиной, — сказал он голосом, будто провоцирующим Менчереса расспрашивать дальше.
— Ты и сам вернулся немного раньше. Нашел что — нибудь интересное? — спросила я, пытаясь отвлечь его внимание от очевидного факта, что я забрызгана кровью, в то время как автомобиль выглядит прекрасно.
— Ничего из того, что Дэйв нам уже не сообщил, — ответил Менчерес, чуть пожав плечами.
Я не вздохнула, но хотелось. Догадываюсь, что это уже слишком — надеяться, что адрес Аполлиона будет в виде граффити нанесен на одной из стен в качестве уступки Судьбы после прошедшей ночи— хотя по вампирским стандартам было еще рано.
— Не расстраивайся, Кэт. Я и не ожидал что — нибудь найти. Я не затем туда пошел, — сказал Менчерес, открывая для нас парадную дверь.
Я подняла брови, но вошла внутрь, полагая, что этот разговор лучше всего провести где — нибудь в другом месте, а не на маленькой лужайке. Влад взглянул на Менчереса с равным любопытством, но тоже последовал за мной внутрь. Как только дверь закрылась, я кинула жаждущий взгляд на диван, но осталась стоять.