Сначала Буранов просто пыхтел и щурил глаза от гнева, но постепенно к нему в голову стали приходить более спокойные мысли:
«И куда это, интересно, она так срочно унеслась? Какие у нее могут быть дела? – сам с собой рассуждал Вадим. – Хотя... Женщина она довольно состоятельная, мужа не наблюдается, она сама говорила только про „первого“ мужа, значит... значит, тянет весь воз одна. А у деловых людей, у них нет графика работы, надо – и ночью подскочишь».
Да, уже через десять минут Вадим был уверен, что Лина была поднята по зову служебного долга и, естественно, не смогла вернуться вовремя. А номера сотового телефона Вадима у нее нет. А теперь... кто знает, может, она уже сидит в номере и ждет, когда он придет? Или... или она что-нибудь напутала и ждет его внизу, в ресторане? Да, такое запросто может случиться, эти художники, они такие рассеянные!
Он вскочил, быстро поправил волосы и постарался выйти неторопливой походкой.
В ресторане звучала музыка, все столики были заняты, а на середине зала уже качалось немало пар. Вадим протиснулся сквозь кучку курильщиков в холле и вальяжно прошелся по всему ресторанному залу – народу было много, однако Лины среди толпы не оказалось.
«А может...»
Теперь в голове Вадима откуда-то взялась мысль, что Лина ждет его... у той самой часовни! А что? Она могла все перепутать начисто, она такая!
– Ну блин, – ругнулся Буранов и вышел на улицу.
На месте, где некогда стоял «Мерседес» Лины, теперь стояла чья-то «Мазда». Все правильно, Лина уехала и ждет его там.
Перескакивая через две ступеньки, Буранов понесся к себе в номер за правами, и через десять минут он уже заводил свою машину.
– Черт, – ворчал он, ворочая ключом. – Кто б еще знал, как до этой самой часовни добраться?
Он и в самом деле не знал, по каким дорогам проехать к самой высокой точке города, но ему помог случай. Из ресторана гостиницы неожиданно вышел довольно пьяненький мужичок приличной наружности и прямиком направился к машине Вадима.
– Шеф! До центра! – вальяжно щелкнул он пальцами и, не дожидаясь согласия «шефа», стал карабкаться в салон.
– А куда это в центр? – нахмурился Вадим.
– Да хоть куда, – махнул рукой пассажир. – Понимаешь, душа горит! Гулять требует! Так что – давай, гони!
– Ах, вот оно что... гулять... – призадумался Буранов. – Тогда, может, к часовне махнем?
– А чего? Мне все фиолетово, можно и к часовне.
– Тогда говори, как ехать, я не местный.
Мужчина был, видимо, не окончательно пьян, потому что до часовни они все-таки добрались, хоть и весьма извилистыми тропами. Зато когда Вадим вышел из салона и подошел к самому краю смотровой площадки, то не пожалел. Город и в самом деле сейчас лежал будто на ладони. Стройные линии фонарей очерчивали ленты дорог, по которым, мелькая огоньками, неслись крошечные машинки, разноцветная реклама раскрашивала улицы праздничными огнями, и весь этот город был мигающим, искрящимся, светлым и торжественным.