— Радость моя, я бегу в магазин, заскочила на минутку рассказать тебе новости.
— Заходи, — пригласил он её, — выпьешь кофе.
— Кофе у тебя замечательный, но не задерживай меня: я должна встретиться с жутко богатым клиентом, — отказалась она и тотчас же направилась к дивану в гостиной.
— Какой прелестный коврик! Не в моём вкусе, но он такой чувственный и идеально подходит к твоей мебели.
Квиллер принёс ей кофе. Она похвалила его дженсенский поднос, а он повосторгался её серёжками. Она объяснила, что серьги были сделаны из старинных серебряных пуговиц, которые носил какой-то поместный вельможа. Потом Квиллер извинился:
— Прости меня, я должен покормить кошек.
Кошки уже давно покормились сами: Квиллер застал их на кухонной тумбочке.
Репортёр присоединился к Сьюзан, вернувшись в гостиную с кофейной чашечкой в руке.
— Знаешь, я довез Анджелу до дома её матери, как ты и просила.
— А что ты о ней думаешь?
— По правде говоря, я считаю, что она холодный и расчётливый человек и смерть брата её мало волнует.
— Она ей не родная дочь, а падчерица, — объяснила Сьюзан. — Когда Джеффа выходила за мистера Янга, он был вдовцом с маленькой дочерью на руках. Потом она родила ему сына.
Квиллер кивнул.
— Всё понятно. А какие новости ты мне принесла?
— Радость моя, мне не надо объяснять тебе, какая слышимость в наших кондо. Стены тонкие как бумага. Вчера ночью в соседней квартире разразился ужасный скандал. Две женщины орали друг на друга как оглашенные. Мне было просто неловко…
— Но не настолько неловко, чтобы ты заткнула уши. Так или нет?
— Вообще-то ни одного слова я не расслышала. Потом хлопнула дверь, и внезапно наступила тишина. А сегодня утром Анджела укатила на лимузине в аэропорт. Мелькнула — и её больше нет! Я полагаю, что теперь Джеффа останется здесь — помогать Биг Маку разбираться с налогами, а я, возможно, смогу заполучить её хепплуайтовский буфет для показа в Нью-Йорке!
— Гм-гм, — пробурчал Квиллер, воздерживаясь от комментариев.
— Мак, как старший брат, сразу пришёл ей на помощь и взял на себя все хлопоты о похоронах. Он казначей кёрлинг-клуба, поэтому считает, что больше, чем кто-либо другой, имеет отношение к этому делу.
— А ты разговаривала с Малинн?
— Да, я выразила ей своё сочувствие. Они с Джеффой больше всего пострадали, и очень трогательно смотреть, как они поддерживают друг друга. Дональд чуть не покатился со смеху, увидев их вместе. Крыса крысой — ни убавишь, ни прибавишь.
— Йау! — громко откомментировал эту реплику Коко, сидевший на столике в прихожей и всем своим видом показывающий, что гость порядком задержался: «Уходя — уходи».