(Это она не про Тарковского — словечко многие подхватили, а тут еще так разошлась, потому что француз.)
Что? Я воспеваю любовь? Призываю к самоубийству? Живу не в Петербурге, а на острове Лесбос? Это серьезная причина, чтобы поэтам ни в чем не совпасть.
(В. Сосинский. По: Р. Тименчик. Анна Ахматова в 1960-е годы. Стр. 713.)Я боюсь, когда меня сравнивают с Пушкиным. Такая громада — и вдруг я с горсточкой странных стихов. Уж лучше с Сапфо. От нее остались только начала стихов… (Г. Глекин. По: Р. Тименчик. Анна Ахматова в 1960-е годы. Стр. 713.)
Ну и наконец. В 1950-е годы ей сказали фразу Мандельштама: «Величайшая в мире поэтесса после Сафо». (Я. Рогинский. По: Р. Тименчик. Анна Ахматова в 1960-е годы. Стр. 713.) Как же это раньше про Мандельштама было такого не узнать — в Ташкенте, например, когда проводила с Надеждой Яковлевной наши ночи в бабьей болтовне? Та, наверное, все «фразы» Мандельштама наизусть помнила.
* * *
Письмо Д. Е. Максимова. Поздравляет с Новым годом и выходом «Поэмы без героя». Но почему, почему, почему она не целиком напечатана!! За это хочется кого-то побить, повесить на дыбу и выворачивать суставы — того или То, что вынудило их к этому. И все-таки сдерживаю себя… (Летопись. Стр. 624.)
* * *
Тема диссертации (предложенная Анной Андреевной): «Ахматова и ее читатели». Какими могут быть «читатели Толстого»? Что о них написать? Библию? «Читатели Достоевского». Кто они? Какие писали ему письма, стихи? А Пушкину? Как исследовать круг его читателей? Чем меньше поэт, тем сплоченнее группа вокруг него, тем яростей и нетерпимей.
…очевидность того, что «Поэма без героя» диктовалась свыше, что это — божественное произведение, рожденное не просто светозарным талантом изящной трагической поэтессы:
Иногда я вижу ее всю сквозную, излучающую непонятный свет… распахиваются неожиданные галереи…
А. Ахматова. Т. 3. Стр. С. 223
Вот так можно писать самой о себе, о своих работах — излучающих непонятный свет… Что уж тут непонятного!
На месяцы, на годы она [Поэма] закрывалась герметически, я забывала ее, я не любила ее, я внутренне боролась с ней. Работа над ней (когда она подпускала меня к себе) напоминала проявление пластинки.
А. Ахматова. Т. 3. Стр. 216–217
* * *
…и раня меня самое. Попытка заземлить ее <…> кончилась полной неудачей. Она категорически отказалась идти в предместия.
А. Ахматова. Т. 3. Стр. 223
* * *
Но все это из «Другой», от которой (пора признаться) я прячусь, как умею, и бываю сериозно повреждена (орфография автора — то ли южнорусские представления об изысканном слоге, то ли, как будто невзначай, как будто аутентично стародавние правила),