Ричард встал и, не говоря ни слова, вышел.
— А ты не поторопилась отправить его к Эстель? — с сомнением в голосе спросил Уильям.
— Нет, надеюсь. А даже если и поторопилась, что с того! Сколько же можно думать над тем, что и так очевидно! Вот уж не представляла, что моя дочь такая тугодумка!
Ричард поднимался по лестнице. От гула крови в ушах он не слышал ничего. Он только знал, что где-то там, наверху, любимая женщина решает его судьбу и судьбу их любви.
Он тихо постучал в дверь.
— Да, — ответила она, не повышая голоса.
— Это я, — только и смог сказать Ричард.
— Я ждала тебя, — ответила Эстель.
— Я пришел. — Он улыбнулся. — Как-то все глупо получается!
— Да уж! — Эстель улыбнулась в ответ. — Глупее не придумаешь.
— Что же мы с тобой будем делать? — спросил Ричард.
— Не знаю, — ответила Эстель. — Думаю, для начала ты присядешь и мы поговорим. А уж потом решим, что делать дальше.
— Хорошо. — Ричард опустился на кровать рядом с Эстель.
— Скажи, — начала она, — тебе было очень плохо, когда я пыталась изменить тебя?
— Ужасно, — честно признался Ричард.
— Тогда почему ты не сказал мне?
— Потому что ты так хотела видеть меня таким же, как эти твои знакомые: преуспевающим, подтянутым, безукоризненно одетым... А мне так хотелось сделать тебе приятно.
— Я думала, что тебе же будет лучше, если ты станешь взрослым. — Эстель опустила глаза.
— Милая, быть взрослым вовсе не означает носить костюм. — Ричард нежно взял ее за подбородок и повернул ее голову так, чтобы она смотрела ему прямо в глаза.
— А что это означает, Ричард?
— Быть взрослым — значит быть таким, какой ты есть. И не стремиться к тому, что тебе недоступно. Это значит жить своей жизнью, а не играть чужую роль.
— Но ведь я-то живу так, как и мои знакомые! Это значит, что я не взрослая?
— Нет, это значит только то, что ты такая. Ты выбрала свою жизнь. Ты ведь точно не играешь, ты живешь. Я знаю, Эстель. Я так хорошо тебя знаю, как никто другой.
— А мы сможем... — Она запнулась, утонув в глазах Ричарда.
— Начать все сначала? — спросил он.
— Да, — еле слышно ответила Эстель.
— Нет, — он покачал головой. — Но мы сможем жить дальше. Мы ведь любим друг друга уже много лет. А раз так, то нельзя зачеркивать то, что было раньше. Ты ведь любишь меня, Эстель?
Вместо ответа она кивнула. Ей казалось, что шею охватила тугая веревка, она не могла вздохнуть. Она только могла смотреть Ричарду в глаза.
— Скажи это, Эстель, — почти потребовал он, и его губы почти коснулись ее губ.
Она чувствовала его теплое дыхание на своей нежной коже. Каждая клеточка ее тела молила о том, чтобы он был рядом с ней. Ближе, еще ближе, так близко, как только возможно.