То мое белье ворошат, то подглядывают за мной, так недалеко и до мании преследования, мрачно усмехнулся Уильям.
В следующий раз они заговорили уже в квартире Фелиции.
– Спокойной ночи, – пожелал Уильям.
– Спокойной ночи, – отозвалась Фелиция.
Утром Уильям был приятно поражен произошедшей переменой: на кухонном столе его ждала не только записка от Фелиции, но и самый настоящий завтрак! Пусть из магазинных вафель и джема, но все же лучше, чем ничего. Фелиция явно хотела сделать ему приятное. Но не успел Уильям сесть за стол, как раздался телефонный звонок.
– Квартира Фелиции Лебьен, – сообщил Уильям трубке.
– Уильям, это же ты? – поинтересовались на другом конце провода.
– Да, Синтия, рад тебя слышать.
Ее звонкий смех показался Уильяму неприятным. Он даже поморщился и убрал трубку от уха.
– Не ожидала, что ты меня узнаешь.
– Как же иначе? – наигранно изумился Уильям. – Ты, наверное, хотела поговорить с Фелицией?
– Тогда бы я не стала звонить поздним утром. Для нее поздним, – поправилась Синтия.
Часы на микроволновой печи показывали половину десятого.
– Я хотела поговорить с тобой.
– Весьма польщен.
Еще вчера Уильям был уверен, что все сложится именно так. Синтия была его пропуском в мир знакомых Фелиции, пропуском, открывающим больше дверей и тайн, чем сама Фелиция. И все же ему было неприятно, как будто легкомысленным разговором с Синтией он обижал кого-то очень дорогого. Уже в который раз за последние несколько дней Уильям предпочел не додумывать свою мысль. Понимая, что пауза затянулась, он спросил:
– Чем могу быть полезен?
– Уверена, тебе скучно одному сидеть дома в такой славный денек.
Уильям выглянул в окно и понял, что денек действительно славный. А Фелиция писала, что раньше семи дома не появится…
– Да, и правда будет жалко, если такой день пропадет.
– Что ты думаешь о партии в теннис?
– Что у меня нет формы, – с достаточной долей разочарования произнес Уильям.
– О, ну это поправимая беда! – поспешила успокоить его Синтия. – В клубе мы подберем тебе форму. Ты ведь умеешь играть в теннис?
Уильям замялся. С одной стороны, где бедный клерк мог заниматься спортом богатых? С другой стороны не хотелось упускать такой шанс.
– В колледже я немного играл, – наконец нашелся Уильям, – и не против вспомнить юность, конечно, если ты не будешь слишком сердиться на неуклюжего партнера.
– Обещаю, что не буду! Я заеду за тобой через сорок минут. До встречи! – Синтия повесила трубку.
– Надо же, какая оперативность, – пробормотал Уильям, кладя трубку на место.
Он сел обратно за стол, но аппетит совершенно пропал.