От удивления он присвистнул, подошел к столику и через плечо Пейдж заглянул в тетрадь. Там были текст, диаграммы и таблицы. Сценарий явно походил на хорошо продуманный и грамотно составленный бизнес-план. Во всяком случае, Пейдж проделала массу работы за них обоих.
— Да-а, — протянул Макс, — ты хорошо потрудилась!
Пейдж посмотрела на него снизу вверх с такой гордой и благодарной улыбкой, что у него перехватило дыхание.
— А какая помощь требуется от меня?
— Нужно подготовить пригласительные билеты и продумать, как организовать прилавки для благотворительной торговли.
— Понял, — произнес Макс и бросил взгляд на входную дверь. Пора выбираться отсюда. — Ты молодец, Пейдж. Это колоссальная работа. Есть чем гордиться.
— Просто очень долгое время я была погружена в свои проблемы и теперь обрадовалась возможности отвлечься, — сказала серьезно Пейдж.
Макс прекрасно понял, о чем она говорит.
— Ты очень хороший человек, — вдруг сказала Пейдж. — Я рада, что мы оказались друзьями.
Друзьями? Макс с трудом сдерживался. Чувства, которые разрывали на части его сердце и душу, вряд ли относятся к разряду дружеских. Друг не может испытывать такой страсти.
Нет, он ей кто угодно, но только не друг.
— Я приеду утром помочь с машиной, — хрипло сказал он.
Пейдж словно почувствовала его состояние и посмотрела в сторону двери.
— Тебе вовсе не обязательно приезжать. Я уже взрослая девочка и давно самостоятельно решаю свои проблемы.
— Я знаю, но мне хочется приехать. — Он не находил слов, чтобы объяснить, почему ему так важно быть здесь завтра. Ее безопасность — только часть правды. Максу хорошо рядом с Пейдж. В этом крылась главная причина. — Увидимся утром, — произнес он, не в силах разорвать нити притяжения, которые все сильнее и крепче опутывали их.
— Я буду ждать, — она поднялась из-за столика и, улыбаясь, стояла перед ним.
— Спокойной ночи, — сказал он, не двигаясь с места.
— Спокойной ночи, — ответила она тихо, не отрывая взгляд от его лица.
Медленно-медленно, как будто к каждой ноге была прикреплена пудовая гиря, он сделал шаг в сторону двери. Потом еще один. Макс уже коснулся спасительной ручки, когда совершил непростительную ошибку: повернулся и посмотрел на Пейдж.
Эмоции, которые весь вечер он так старательно прятал в самых отдаленных уголках своей души, вырвались наружу. Его чувство к Пейдж нельзя назвать вожделением. С вожделением Макс легко справился бы, преодолел его, сдержал. Это было что-то другое, что не позволяло оставаться вдали от нее ни единой минуты. Он замер в дверях, не в силах оторвать взгляд от чистых зеленых глаз, от ее прекрасного лица. Один поцелуй, всего один.