— Я все поняла, — ответила она. — Я никому не скажу.
— Посмотри на меня.
Она подняла голову, встретила его взгляд — и он сразу заметил, как изменилось их выражение. Теперь там были страх и ненависть, и это доставило ему истинное наслаждение. Это была длинная история, почему он испытывал такое наслаждение, история его взросления в Бруклине, история его отношений с собственным отцом, и он предпочитал никому об этом не рассказывать.
— Умница. Хорошая девочка. Странно — ты мне даже нравишься. Я хочу сказать, у меня возникла к тебе настоящая привязанность. Прощай, Мэриэнн, Мэриэнн.
Прежде чем покинуть туалет, он обшарил ее сумочку и забрал бумажник.
— Страховка, — пояснил он. — Никому ни слова!
Мясник отворил дверь и вышел. Мэриэнн Рили, дрожа, опустилась на пол. Она никогда в жизни не забудет, что с ней только что произошло. И особенно ужасные фотографии.
— И кто это так рано встал? Господи, помилуй, да вы только поглядите! Это же Деймиен Кросс! А там кто? Неужели Дженель Кросс?
Нана появилась точно в половине седьмого утра, чтобы взять на себя заботы о детях, как делала каждый рабочий день. Когда она вошла в кухню, я кормил овсянкой Деймиена, а Мария возилась с Дженни. Девочка опять плакала. Бедненькая больная малышка.
— Некоторые дети почему-то любят просыпаться посреди ночи, — сообщил я своей бабушке, поднося ложку с кашей к кривящемуся рту Деймиена.
— Деймиен и сам мог бы с этим справиться, — недовольно проговорила Нана, кладя сверток на кухонную стойку.
Она принесла свежие бисквиты, еще теплые, и варенье из персиков, тоже собственного приготовления. Плюс обычный набор детских книг на весь день: «Черника для Сэл», «Спокойной ночи, Луна» и «Дары волхвов».
— Нана считает, что ты и сам можешь есть, приятель, — сказал я Деймиену. — А от меня ты это скрываешь?
— Деймиен, возьми ложку! — велела Нана.
И он, конечно, взял. Кто же станет возражать Нане?
— Господи Боже, еще теплый, — сказал я ей и взял бисквит. Вкус потрясающий, прямо рай на земле. — Благослови тебя Господь, старушка!
Нана кивнула.
— Он теперь всегда ест сам. Он же не хочет остаться голодным! Хочешь остаться голодным, Деймиен? Конечно, нет, мой мальчик!
Мария уже начала собирать свои бумаги. Вчера она засиделась в кухне за полночь. Она работала в городской социальной службе, и у нее были очень сложные подопечные. Вот она сняла сиреневый шарф с вешалки за дверью и свою любимую шляпку — дополнение к ее плащу черно-синего оттенка.
— Я люблю тебя, Деймиен Кросс. — Она чмокнула сына в щечку. — И тебя я люблю, Дженни Кросс. Даже после прошлой ночи. — И она поцеловала дочь в каждую щечку. Потом схватила в объятия Нану и поцеловала и ее. — И тебя я люблю!