— Ты права. — Он кивнул. — Обычно так думает большинство людей. Это довольно-таки расхожее мнение. Но не в моем случае. Обычно люди либо склоняются перед моим титулом, либо посылают мне проклятия. Третьего не дано. Брось, Эмма, неужели бы ты стала переписываться с графом? Неужели ты смогла бы чувствовать себя нескованно, зная, кто я на самом деле?
Она посмотрела на фотографию на обложке.
— Может, и нет, — согласилась она наконец. — Но мы никогда этого не узнаем наверняка. — Она опустила голову на руки. — Я чувствую себя такой дурой.
— Нет, Эмма, это я дурак. Я должен был найти и силы сказать тебе правду уже давно. Но
Но это было.. так трудно. — Он хотел коснуться ее руки она отвела руку.
—Ты прав — Она посмотрела на него холодным взглядом. — Но все равно должен был это сделать.
Он не знал, что на это сказать. Он не мог с не спорить, как и не мог просить прощения. Они были готовы к подобной ситуации.
— Да, я должен был, — сказал он наконец, потом пожал плечами. — Прости.
Она встала.
— Я должна идти.
— Куда? — Он тоже поднялся, но остановила его.
— Мне нужно побыть одной. Я должна подумать и постараться свыкнуться с нынешним положением вещей.
Он закусил губу и кивнул.
— Понимаю.
Она посмотрела па часы.
— Я должна идти... — Мотнув головой, она осеклась.
Она не сказала, что намерена встретиться с ним позже, но он прочел это в ее глазах, по выражению ее лица. Ответственность была основной чертой характера, поэтому она не хотела давать никакие обещания сейчас.
— Итак, я ухожу, — повторила она и пошла прочь.
Он смотрел, как она удалялась, с нескрываемым чувством вины и сожаления. Как много возможностей открылось бы перед ними сейчас, когда он сказал ей правду, если бы только она поверила ему простила: он мог наконец организовать для нее’ лабораторию, он мог сделать так, чтобы она осталась здесь, либо в Шелдейл-хаусе, либо в его доме в Лондоне, они могли бы видеться всегда, когда только пожелают, без всяких препятствий. Для этого не надо было бы ждать отпуска и ехать на край света.
Они даже могли бы продолжить любовные отношения, которые только начались. Они оба этого хотели.
Но он знал, что она его не простит. Ведь если убрать все его оправдания, останется голый факт: он обманул ее. Ситуация вышла из-под контроля, и ему не оставалось ничего другого, кроме как ждать.
Эмма шагала по берегу залива и пыталась привести в порядок мысли, Джон был Брайсом. Джона не было. Друга, которым она дорожила, теперь не существовало. Ей пришла в голову забавная мысль: у нее, когда она была ребенком, было хорошее воображение, и она дружила с выдуманными друзьями. Настоящих у нее не было до двадцати лет. И сейчас нет, как оказалось.