Дело расследовал следователь военной прокуратуры Московского гарнизона. Молодой лейтенант. Ему не давали никаких ценных указаний, его не опекали и не лезли помогать. Главный военный прокурор А. Горный дал только одну рекомендацию — расследовать все объективно.
По делу был досконально исследован и доказан факт опьянения водителя, проведена автотехническая экспертиза, установившая нарушения правил дорожного движения, собраны документы, подтверждающие другие неблаговидные поступки хоккеиста. Но было сделано и другое. Были приобщены документы, характеризующие личность подследственного: награды, дипломы, чемпионские ленты и медали, свидетельство о рождении сына (ему было тогда полгода), допрошены не только тренер Анатолий Владимирович Тарасов, но и хоккеисты А. Рагулин, К. Локтев, А. Фирсов, А. Альметов. Была предоставлена возможность возместить потерпевшему материальный ущерб. Официально ему, потерпевшему, была оказана финансовая помощь. При слушании дела в военном трибунале был допущен общественный защитник.
Хоккеист этот получил условную меру наказания. Впоследствии вел себя безукоризненно. Еще несколько раз становился чемпионом мира и Олимпийских игр. Закончив активный спорт, долгое время работал детским тренером в ЦСКА, дослужился до подполковника.
Я, конечно, понимаю, что Стрельцова обвиняли в преступлении более тяжком, чем ДТП этого хоккеиста. Хотя как посмотреть: там пострадавший чуть не лишился жизни, мог остаться инвалидом. Но я хочу подчеркнуть все то же: уголовные дела должны быть расследованы объективно, без всяких уклонов в обвинительную или в оправдательную сторону.
Но вернемся непосредственно к делу Стрельцова.
По УПК того периода адвокаты допускались только на стадии судебного разбирательства. Так что Стрельцов, со своими семью классами образования, в одиночку боролся со следственной группой.
Представляете себе Стрельцова при ознакомлении с делом в конце следствия, когда в экспертном заключении он читает: «Обнаружение агглютиногенов «А» и «В» производилось при помощи реакции абсорбции агглютининов в количественной модификации с изосыворотками «а» серии № 55 и «Ь» серии № 50, разведенными физиологическим раствором хлористого натрия до титра 1:32»?
Не знаю, как для Стрельцова, для меня, юриста с немалым прокурорским стажем, все это непросто. Кстати, судебно-биологическая экспертиза, проведенная в НИИ судебной медицины Минздрава СССР под руководством профессора М. Бронниковой, вызывает массу нареканий.
Итак, следствие вроде бы доказало виновность Стрельцова в изнасиловании. Сам он признает все. Показания потерпевшей и свидетелей в чем-то согласуются между собой. Экспертизы подтверждают выводы следствия. Получено все это, правда, с нарушением законности, но о какой законности может идти речь, если в этом деле о ее соблюдении, законности этой, никто и речи не ведет?