Когда настала ночь, в лагерь у стен Арвада прибыли конные разведчики, которых Федор отправил собирать сведения по окрестностям, а заодно разносить слухи о том, что Антиохия уже пала и Ганнибал очень близко. В войне на выживание было важно любое преимущество, пусть даже придуманное.
– Рядом, вплоть до самых гор больших скоплений войска нет, – объявил командир конных разведчиков, – но с юга, со стороны Симиры к нам движется отряд пехотинцев, примерно три тысячи клинков. Будут здесь к рассвету.
– Ясно, – кивнул Федор, как ни в чем не бывало, – хотят помочь Арваду, но я им этого не позволю.
Он вызвал к себе начальника конницы и, рассказав о неприятеле, объявил свой приказ.
– Бери всех всадников, что у нас есть и скачи на юг. Терзай их, задержи продвижение пехотинцев Антиоха на подступах. Следом я пошлю нашу пехоту, они уничтожат тех, кто останется после твоего удара.
Блеснув напоследок полированными кирасами, конница растворилась в ночи. Вслед за ней ушли две хилиархии африканской пехоты, извиваясь темной змеей по дороге, петлявшей меж прибрежных холмов.
– Тыл обезопасили, – проговорил себе под нос Федор, вглядываясь в разгоравшийся с каждой минутой пожар в цитадели. Оттуда валил густой черный дым, – похоже, мои артиллеристы, угодили в корабельный склад.
Но, когда над городом взметнулось в небо два столба огня, Чайка изменил свое мнение.
– Нет, это был арсенал, – сказал он, самодовольно усмехнувшись, словно лично заряжал баллисту, – вот теперь пора и за дело.
Подозвав Кумаха, который вновь был в строю, Федор медленно произнес.
– Начинай штурм. К рассвету город должен быть нашим.
Командир пехотинцев, не раздумывая, повел своих людей в бой, благо все уже было готово. За день были засыпаны рвы, отделявшие полуостров от материка и подготовлены штурмовые лестницы. Таранные орудия были заблаговременно подтащены к тем местам, где ближе всего было до ворот. Кромешная тьма, скрывала передвижения солдат Чайки, тогда как разыгравшийся пожар делал городские укрепления легко различимыми, словно дело происходило днем.
Мощный штурм начался по всей длине стен, прилегавших к материку. Здесь греки немного отыгрались, пустив в дело собственные метательные орудия. Но, бить им приходилось в темноту, почти наугад, в надежде уничтожить солдат Чайки случайным попаданием. «Зажигательных снарядов они почти не используют, – думал Федор, наблюдая за штурмом из лагеря, – видимо тот взрыв днем действительно уничтожил их склады с горшками».
И все же наступающие воины несли большие потери, – греки защищались отчаянно, зная, что отступать им некуда. Кроме того, командир гарнизона, наверняка надеялся на помощь, спешащую к нему из близлежащих крепостей. Но, у Чайки собственных сил было вполне достаточно, и он надеялся к утру овладеть Арвадом, не дожидаясь подхода основной армии. Однако, греки выстояли. Когда рассвет стал разгораться над морем, пехотинцы Кумаха, все еще лезли на стены и падали оттуда, сброшенные греками. Раздосадованный Чайка был вынужден прервать штурм и отвести войска в лагерь. Вскоре прибыли гонцы от его передовых частей, встретивших торопившуюся в Арвад помощь Антиоха.