Глава восьмая
«Новый приказ»
Налетевший шквал был коротким и лишь вспенил волны вокруг кораблей, никого не обманув и не напугав. Это был последний жест отчаяния со стороны Посейдона. Чайка видел, что далеко впереди, на выходе из Коринфского залива, облака рассеиваются, предвещая несколько дней хорошей погоды, а, значит, спокойного плавания.
– А больше нам и не надо, – пробормотал себе под нос Федор, стоявший на корме флагманской квинкеремы, в окружении офицеров, – за это время мы должны успеть добраться до южной оконечности Пелопоннеса. А, если боги и дальше будут благоволить, то и до восточной.
Он обернулся назад, словно пытаясь рассмотреть пенной дымке волн далекий Навпакт, уже давно оставшийся позади. Сейчас город Навпакт, вернее, то, что от него осталось после совместной военно-морской операции ахейского и карфагенского флота, находился по правому борту. Там теперь хозяйничали войска Филиппа, которому Федор передал этот город в управление, сам же с остатками армии направился назад к Калидону, до сих пор не желавшему сдаваться. Путь его лежал в обратном направлении вдоль побережья, с той лишь разницей, что для достижения Калидона, лежавшего чуть в стороне от моря, придется вновь углубиться в земли Этолии.
Столица Этолийского союза сопротивлялась не долго. После недельной осады и разрушения большей части укреплений Ферм сдался на милость победителей. Вернее, победителя, которым был македонский царь Филипп. Федор Чайка, с остатками своей армии, к тому времени уже был далеко. Двигался по направлению к Навпакту, главному гнезду морского флота этолийского союза, который, потеряв голову, все еще сопротивлялся несколькими своими щупальцами, не желая признавать поражения. Это делало честь некоторым отчаянным военачальникам, но Федор уже давно понимал, что дни этолийского союза сочтены. Его армия разгромлена, остатки разбежались по всем окрестностям Этолии, в надежде добраться до своих родных городов. Но это было бесполезно, поскольку очень скоро все оставшиеся страны и города бывшего союза войдут в сферу влияния Македонии. И Карфагена.
По сути, рейд на побережье к Навпакту уже был вторжением в земли соседнего полиса, Локриды-Озольской, но, поскольку сами жители этого полиса очень давно себя называли не иначе, как этолийцами, то это было просто продолжение военных действий против Этолийского союза. Нужно было поставить еще несколько жирных точек, прежде чем сопротивлении эллинов в этой части Греции будет окончательно сломлено.
После начала осады Ферма, Чайка обсудил с Филиппом необходимость немедленного рейда к Навпакту и царь согласился отпустить Федора к побережью. Здесь ему больше не нужны были военачальники, с которыми впоследствии потребуется делиться славой. Хватило и того, что сражение было выиграно во многом благодаря контрудару карфагенян, а македонцам осталось лишь добивать обескровленного и сломленного противника. Даже то, что Федор едва не пленил Агелая, царь не мог ему простить, поэтому и задерживать не стал.