Из «Комсомольской правды» мне сообщили, что интервью положительно отмечено редколлегией и попало на «доску лучших материалов», и разьве мог я предположить, что именно из-за этой публикации вскоре буду чуть ли не три недели глотать валидол.
Вечером, в день выхода «Комсомолки» с публикацией материала «Игра в открытую», позвонил Заваров. По голосу я понял, что он очень расстроен.
— Спасибо вам, конечно. Читал я,— сказал Заваров. Но только не пойму: за что же меня избирать лучшим футболистом?
— Послушайте, Саша,— как можно спокойнее сказал я. Вы, конечно же, правы в том, что материал выглядит несколько однобоко. Не моя вина, что его подсократили.
— А мне каково, представляете?! — перебил меня Заваров. В «Кожаном мяче» играл подставной. Потом пил. Дома — нервозность. И где же я в этом интервью хороший?
— Хороший вы уже тем, что имели мужество сказать о себе правду! И, уверен, вас за это еще больше станут уважать.
— Кто? Кому она нужна, такая правда? — в сердцах бросил он.
Почему же публикация в «Комсомолке» так расстроила Заварова? — размышлял я. Напоминание о горьком прошлом? Но ведь Саша сам пошел на откровенный разговор, знал, что он появится в печати (для этого журналист с ним и беседовал). Конечно, подвели меня коллеги, прилично подсократив материал и оставив лишь «негативные» (как считал сам Заваров) места в спортивной биографии претендента на звание лучшего футболиста года. Но только ли в этом дело? Ведь писала когда-то та же «Комсомольская правда» (да и республиканская пресса Украины) в острокритическом плане о Заварове в пору его «нарушений спортивного режима».
Многое прояснилось, когда через день позвонила жена Заварова — Ольга. Говорила она взволнованно, нервно и, в основном, теми же словами, что и накануне Саша («А где же он там хороший?», «Кто же теперь его изберет лучшим футболистом?» и т. д. и т. п.).
Молча и терпеливо я слушал ее, не перебивая. Потом сказал:
— Ольга, но там же все правда.
— А кому она нужна, та правда? — перебила она. Нам все звонят, возмущаются: как это советская пресса могла такое написать о советском футболисте? Вы знаете, что он появился сегодня на базе, а ему ребята с ухмылочкой и говорят: «Саша, а мы и не знали, что ты был алкоголиком». Вот она, ваша правда.
Она еще долго мне выговаривала, возмущалась («Все они там пьют, а написали только про нас...»). А закончила и вовсе категорично:
— Вы нам больше не звоните и никаких интервью не берите!
Вот оно как все обернулось. После этого звонка и положил под язык первые таблетки валидола, кляня себя за то, что причинил людям своей публикацией боль, обиду, ненужную нервотрепку. Но на Сашу и Олю не сердился. Понимал их. Заваров (с его-то простотой и заводным характером) не смог по-философски мудро относиться к подначкам в команде, где всегда надо держать ухо востро. Ну и «завелся».