Человек за прилавком понимает, наконец, с кем имеет дело, откладывает лопатку для мороженого и возвращается к мытью машины для капуччино. Можно, конечно, взять два разных шарика, но тогда перед нами встает другая проблема — нужно, чтобы оба вкуса хорошо сочетались между собой… а-а-а!
В дверь входит какой-то школьник, его вихрастая макушка достает мне примерно до локтя.
— Doro di te, — говорю я ему: «Давай ты первый».
— Нет, нет, синьорина. Вы пришли первая.
— Да не стесняйся, — говорю я. — Я не могу выбрать.
— Позвольте мне порекомендовать вам что-нибудь. — Он так очарователен в своей любезности, что я невольно улыбаюсь.
— Я знаю все самые лучшие сочетания, — хвастается он.
— Это верно, — подтверждает бармен.
— Ладно, — соглашаюсь я. — Давай.
Он несколько мгновений изучает меня, будто высматривает какие-то подсказки.
— Cocco, — медленно начинает он. Я одобрительно ему киваю. — Ananas, — продолжает он, не отрывая взгляда от моего лица. — И cioccalata! — заключает он, уверенно приподнимая одну бровь.
Бармен протягивает мне ажурную стеклянную вазочку со щедрой порцией кокосового, ананасового и шоколадного мороженого.
— Quanto?* — спрашиваю я.
— Позвольте мне вас угостить, синьорина, — настаивает мальчик. — Это подарок.
Боже милостивый, у них здесь это врожденное! Если на Капри живет Казанова, то это, должно быть, его сын. Я пытаюсь возражать, но он и слушать не желает. Я присаживаюсь на мягкую банкетку и слышу, как мальчик заказывает caramella, vaniglio и lampone.[44] Звучит неплохо — надо будет попробовать это сочетание в следующий раз.
— И двойной экспрессо.
Я смотрю на него с удивлением. А бармен как ни в чем не бывало, говорит, что кофе будет через пару минут, потому что он только что засыпал его в машину. Мальчик пожимает плечами: «Non ce problemo»[45] — и облокачивается на прилавок, как уменьшенная копия какого-нибудь поэта-битника. Мне кажется, он вот-вот закурит.
— Нравится? — спрашивает он как раз в тот момент, когда я набираю полный рот восхитительной тропической прохлады.
— Buonissimo,[46] — говорю я, прикрыв глаза от удовольствия. — Ты в этом хорошо разбираешься.
— Да, — кивает он.
— Сколько тебе лет? — интересуюсь я.
— Неделю назад исполнилось семь! — гордо заявляет он.
— И ты пьешь эспрессо?
— Не-ет! — со смехом открещивается он. — Я отношу его отцу!
— А! — улыбаюсь я. зачерпывая ложечкой от всех трех видов мороженого поровну.
— А тебе сколько лет? — спрашивает он.
Обычно я говорю: «Столько же, сколько и Камерон
Диас!», но в данном случае я вынуждена отметить:
— Я тебе в матери гожусь!