Может, я когда-нибудь до этого доберусь. А пока контракт на перевод компьютерных игр меня вполне устраивает. Да и платят лучше, напомнила я Клео.
— Подумай только, как здорово мы сможем отдохнуть на деньги, которые я сейчас зарабатываю!
— Ким, ты уже два года не была за границей. Наша кошка и то чаще пользуется твоим чемоданом, чем ты.
— Хочу заметить, что я говорю на шеста языках.
— Испанский среди них на втором месте, а ты даже никогда не была в Испании.
— Поеду еще, может быть.
— Ну, раз так — беру все слова обратно. — Клео изображает пальцами в воздухе кавычки. — Вот: платье для фламенко — это номер один!
Я смотрю на наше исчерканное исправлениями сочинение на тему «Как потратить 5000 фунтов».
— Довольна? — фыркает Клео.
— Ненавижу ходить по магазинам, — со стоном отзываюсь я.
— Я тоже.
Теперь мы обе внимательно рассматриваем свои ноги.
— Слушай, у меня волосы растут на большом пальце!
— У меня тоже.
Я перелистываю каталог «Фриманс» до раздела нижнего белья, быстро считаю, в столбик на уголке листа и говорю:
— Как насчет трехсот двенадцати пар колготок из разряда втяни-все-в-себя?
Клео знает, что за этим последует, и выжидательно ко мне поворачивается.
У меня сердце стучит, как барабан, и пересыхает во рту. Поверить не могу — мы столько времени провели в унылых размышлениях и разговорах на эту тему (и началось все задолго до того, как эти деньги свалились нам на голову), и вот теперь в моей власти претворить все наши фантазии в жизнь.
— Или… — начинаю я, вся дрожа.
Клео едва слышно выдыхает:
— Или… — мол, продолжай.
Я хватаю ее за руку, и мы визжим хором:
— ЛИПОСАКЦИЯ!
Когда в твоем распоряжении тысячи фунтов, хирургическое вмешательство, чреватое негативными последствиями, становится единственным выходом из ситуации.
Мы с Клео выпили за это решение и приготовились к нашему любимому времяпрепровождению: «Кто на свете всех толстее?»
— Знаешь, говорят, что целлюлит похож на творожную массу?
— Aгa, — говорю.
— Так вот мне, по-моему, досталась с кусочками ананасов!
— Это еще ничего, — хихикаю я, продвигаясь поближе. — Посмотри только на мой живот — ну прямо Будда! На сырых водорослях такого не отрастишь!
— Уверена, что где-нибудь на свете есть племя, которое сочло бы нас богинями, — задумчиво говорит Клео.
— Конечно, — поддакиваю я, — Это племя называется каннибалы. Мы для них — все равно что порция на шестерых в «KFC».[3]
Мы валимся от смеха на диван. И пусть у нас обеих всего только 14-й размер, но нас почему-то забавляют подобные разговоры. И лучший способ отпраздновать тот факт, что мы вот-вот превратимся в обезжиренных femmes fatales,