— Думаю, что в случае заварушки, то есть войны, если называть все своими именами, никому мало не покажется.
— С одной стороны, вы правы. Но, с другой стороны, в армии есть некая традиция: если провалилось наступление, то в первую очередь виновата разведка, а если враг нанес удары по самым уязвимым точкам, то в первую очередь виновата контрразведка, то есть мы. Не сумели выловить всех шпионов. А как и с кем их вылавливать? Вот вы, Анечка. Вы, конечно, стараетесь, но опыта у вас ноль — сегодняшний дурачок не в счет. Поэтому если наши с вами прогнозы верны, то учиться вам придется на ходу. Хотя по правилам нужно пройти хотя бы полугодичные курсы. А работа, извините, недоучек редко дает хорошие результаты. Ладно. Пойду доложу Окулову, а вы можете остаться тут и писать свой отчет. Вот вам бумага, чернила и ручка. Запасные перышки[38] в ящике стола. Промокашки там же.
С этими словами капитан взял со стола бумаги, сложил их в картонную папку с завязками, сунул папку под мышку и вышел. А меня оставил наедине с муками творчества.
Второй в моей жизни отчет я рожала еще тяжелее, чем первый. Тогда хотя бы было понятно, что писать. А тут? Подробный пересказ всего моего выступления в грузовике? Потом беседа наедине? Ой, нет. Сначала нужно упомянуть о соглашении с капитаном Максимовым. Причем так, чтобы он не обиделся, если случайно увидит этот отчет. А как описать мои сомнения? Короче, мучалась я больше часа. Наконец, «второй том «Мертвых душ» или, если хотите, «очередная глава «Войны и мира» были готовы. Третий вариант (опять третий) получился, с моей точки зрения, более или менее приемлемым. И клякс в нем уже не было. Теперь стал вопрос: куда деть первые два варианта? Это же секретные документы. На всякий случай я сложила их отдельным комочком. Тут как раз вернулся Максимов. Он взял у меня чистовой вариант, сложил его пару раз и вложил в конверт. Конверт тщательно заклеил, а потом еще опечатал сургучом и своей небольшой печатью.
— Завтра, Анна Петровна, этот конверт окажется у майора Григорьева. Можете не беспокоиться.
— Я не буду беспокоиться, если вы мне подскажете, что делать вот с этими черновиками.
— Ну, это несложно. Вот вам спички, вот пепельница и вон в углу ведро, в которое вы можете высыпать пепел. Приступайте.
Под наблюдением капитана я сожгла все ненужные бумаги, после чего не удержалась и спросила:
— Так что сказал генерал?
— Ничего хорошего. Кому понравится, если вдруг узнаешь, что в твоей дивизии есть шпион? И при этом в течение ближайшего месяца может начаться война. Дословно речь генерала пересказывать не буду, так как это не для женских ушей. Мне тоже досталось — мол, плохо работаю. И что самое обидное, крыть нечем. Ведь за выявление врагов в дивизии в первую очередь отвечает особый отдел, то есть я, как начальник. Генерал вас в пример поставил. Сказал, что вы никогда бдительность не теряете. Теперь мне есть на кого равняться, — горько усмехнулся Максимов.