— Железный крест первой степени, — сказал он. — У моего отца был такой же. Где вы его получили?
— Россия, — неохотно ответил Райдель.
— Мой отец получил его в семнадцатом году во Фландрии.
Он вспомнил, что отправленное осенью 1938 года письмо, в
котором он сообщал отцу, что побывал во Фландрии, на полях сражений, было его последним письмом во Франкфурт. Вместо ответа отец окольным путем уведомил его, что целесообразно прекратить переписку.
В начале июля Шефольду удалось дозвониться до родителей — с почты в Прюме.
Он вдруг забыл про всякую осторожность.
— Когда мой отец в восемнадцатом году вернулся домой, — сказал он, — он говорил, что войн больше не будет.
Он вовремя сообразил исказить слова отца. Отец всегда говорил: «Такой войны, как эта, не должно больше быть никогда».
Возможно, он мог совершенно спокойно воспроизвести и эти слова. У Шефольда было впечатление, что Райдель его вообще не слушает.
Если бы только он не тронул этого Борека! Если бы то, что произошло вчера ночью, было сном! Если бы он не устроил так, что соломенный тюфяк Борека оказался рядом с его тюфяком! Наверно, он совсем спятил, когда схватил Борека.
Он Борека любил. Впервые он привязался к такому мальчишке. В гостиницах Райдель всегда был возлюбленным мужчин старше его. Потом долгий перерыв, и вот теперь это. Надо же ему было клюнуть именно на такого хрупкого, прозрачного паренька, который все о чем-то думает…
Он вдруг вспомнил один эпизод. Какой-то человек в гостинице презрительно, с ненавистью — потому что Райдель сразу же, поспешно, встал и оделся — сказал ему: «Ты тоже когда-нибудь станешь таким, про которых нормальные говорят: „Этот гоняется за мальчиками!"»
Рука Райделя, державшая ремень карабина, сжалась в кулак, когда он вспомнил эти слова.
Что заставляло его снова и снова заговаривать с человеком, который ударил его ногой? Только стремление прервать злобное молчание? Или страх перед ним?
— А другие ваши ордена?.. — Шефольд хотел было сказать, что не знает, как они называются, но, вовремя опомнившись, добавил: — Никак не могу запомнить их названия.
Он имел в виду значок пехотинца за участие в атаках, знак отличия за участие в рукопашном бою, медаль за снайперскую стрельбу. Не получив ответа, он сказал:
— Вы, наверно, отважный солдат.
Когда только этот тип заткнется? «Отважный солдат» — лопнуть можно от злости! Только последние идиоты так говорят. Откуда он свалился? «Отважные солдаты» были теперь разве что в газетах и по радио. Ни один человек в Великогерманском рейхе не произносил больше этих слов-«отважные солдаты».