А о ком еще судить? О вечно сонном пожилом привратнике? О хмурых представителях закона, следящих за порядком на улице? Мы не знали…
До обеда я сворачивала ткани, выставляя на витрину те, что побогаче и поизящнее. Надевала на манекены самые удачные модели сезона, остальное служанки убирали с глаз подальше, в кладовку.
Созданные мной украшения мадам Роза положила на видное место прилавка вместе с образцами паутинной ткани. Я давно хотела попробовать сделать еще одну ткань — более плотную, текучую, со вставками из больших цветов, но мадам на подобное предложение отмахивалась и не разрешала напрасно тратить силу.
— Пусть пока будет, что есть! — говорила.
Ветта прибыла внезапно, хотя ждали ее с утра.
Большой роскошный экипаж с блестящими вставками и тонкими решетками на окнах появился будто ниоткуда. Резко остановился. С задней ступеньки моментально соскочил лакей и распахнул дверцу.
Я наблюдала за происходящим из окна второго этажа. Тишина в доме наступила просто мертвая.
Ветта оказалась миниатюрной смуглой девушкой, однако формы были далеко не детские. Пышные бедра, высокая грудь и перетянутая корсетом узкая талия. Вот значит, какие девушки нравятся королю…
Она стремительно прошла в здание и снизу мгновенно раздались голоса. Слов не разобрать, но первый голос явно принадлежал мадам Розе, а второй, очень тихий видимо гостье.
Я не стала прислушиваться и занялась делом — на корсаж очередного заказанного платья требовались украшения. Я сворачивала траву мелкими кольцами, пытаясь ухватить момент, когда она начнет разворачиваться, чтобы создать омниум движения. Не то чтобы сильно хотелось угодить клиентке, просто было любопытно, что получится.
Получалось, правда, не очень. Но мадам и такие использует, пусть на мой взгляд они несовершенны, но это же на мой! Я уже убедилась, что окружающие обычно остаются в полном восторге даже от тех омниумов, которые мне самой кажутся неудачными и просто некрасивыми.
Я так увлеклась, что не услышала голосов. Оказывается, меня звали. В комнату забежала одна из служанок, срочно требуя спуститься вниз.
Вблизи Ветта оказалась еще интереснее. Пухлые губы, капризные глаза, но я бы не сказала, что она кажется глупой, как о ней говорил с утра в салоне. Смотрела она, может, и со скукой, но внимательно. По-моему дуры так не смотрят.
Как только я вошла в приемную комнату, где выставлялись примеры предлагаемых салоном моделей и работ, Ветта подняла на уровень глаз один из моих омниумов.
— Это ты сделала?
Ни здрасьте, ни до свидания, сразу к делу. Я не стала изображать оскорбленную невинность, потому что мне тоже не особо хотелось тратить время на обмен неискренними любезностями, потому просто кивнула.