Кьяра читала и занималась цветами, мысленно беседовала сама с собой, механически выполняла роль хозяйки дома на светских раутах — впрочем, последние пять лет ее с успехом заменяла Джилли. Дерека она больше не боялась, но по-прежнему любила — он был ее мужем уже сорок с лишним лет, менять что-то было поздно и глупо. Единственное, чего она сознательно избегала, — попадаться Ван Занду на глаза, когда он в плохом настроении. За долгие годы одиночества Кьяра отвыкла от громких звуков, они ее раздражали…
Сейчас она с легкой тревогой всматривалась в лицо Дерека — как его настроение? Кажется, ничего.
— Заходи. Не стой в дверях. Посиди со мной.
Она молча прошла к камину и села в соседнее кресло. На тонких губах появилась тень удивленной улыбки. Ван Занд прищурился.
— Ты выглядишь удивленной. В чем дело?
— Ты меня… заметил.
Дерек помолчал. Кьяра смотрела на мужа, словно заново знакомясь с ним. Густая седая шевелюра, резкие черты лица, орлиный нос.
Жесткая, почти жестокая линия рта. Широкие плечи. Массивная, но подтянутая фигура. Старый лев. И наверняка еще нравится женщинам.
Впрочем, с его деньгами он может быть хоть карликом со слезящимися глазками и геморроем — все равно будет нравиться.
— Странно… Мы действительно уже тысячу лет не сидели вот так, вдвоем, в покое и тишине.
— Что до меня, то последние двадцать лет я пребывала исключительно в покое. И тишине.
— Да… У нас юбилей свадьбы, Кьяра.
— Был. Три года назад.
— Серьезно? Значит, уже сорок три года?
Дотянем до золотой, как думаешь?
Она пожала плечами, спокойно глядя на мужа.
Дерек вдруг ощутил укол совести. Перед ним сидела его жена, мать его единственной дочери.
Женщина, в которую сорок три года назад он влюбился безоглядно и навсегда. Неужели прошло так много лет?
Темные волосы тронуты сединой, миловидное лицо все так же дышит покоем и добротой, только от янтарных глаз, таких же, как у Джилл, разбежалась предательская сеточка морщин.
Фигура осталась стройной, хотя идеальным сложением Кьяра никогда не отличалась. Господь с ними, с идеальными. Их был миллион, а вот выбрал он Кьяру. Улыбчивую, застенчивую девушку из Кентукки…
— Кьяра…
— Да, Дерек?
— Знаешь, похоже, я виноват перед тобой… здорово виноват.
— Не понимаю, о чем ты.
— Понимаешь. Просто не обвиняешь. Я чертовски мало с тобой разговаривал.
— Это не самое страшное.
— А что же самое страшное?
Она грустно улыбнулась.
— Страшных вещей в жизни очень мало, Дерек. Собственно, всего две. Болезнь и смерть близких людей. Все остальное можно пережить.
— Послушай, давай поговорим… постараемся наверстать то, что упустили… Я упустил!