Все разговоры прекратились.
— Мы не были с тобой знакомы, так что ты не можешь на меня злиться.
Зейди не отвечала. Ей и не нужно было. Все остальные отвечали за нее.
— О нет! — сказала Хелен.
— Где? — спросила Бетси.
— Ладно, начинай с самого начала. — Элоиз буквально потирала руки от радости, вызванной всем ужасом положения.
Костлявая трусила.
— Пожалуйста, не злись на меня. Возможно, мне не стоило ничего говорить. Но мне просто показалось, что я должна рассказать тебе.
— Почему? — спросила Зейди.
— Просто мне показалось, что так будет правильно.
— Еще раз спрашиваю: почему? Насколько Зейди понимала, не существовало ни одной причины, по которой ей необходимо было обладать знанием о том, что Костлявая отсосала у Джека. Она могла бы прожить долгую и счастливую жизнь без этого знания. Ну, может быть, не долгую и, может быть, не счастливую, но сегодняшний день был бы гораздо лучше, если б эта шлюха не открывала свой рот. Ни сейчас, ни тогда.
— Мы встретились с ним в клубе, а я обожаю этот фильм, и, одно за другим, в конце концов, мы оказались в его машине на парковке.
— Ты спала с ним? — спросила Бетси.
— Нет, у меня были критические дни. Я не хотела, чтобы он запомнил меня такой.
— Ага, ты слишком стильная штучка для этого, — сказала Дениз. Костлявая не замечала сарказма.
— Ну, а что случилось после минета? — спросила Элоиз, не удовлетворенная до тех пор, пока не узнает все унизительные подробности.
— Я вышла из его машины и пошла обратно в бар. Я никогда его больше не видела.
Хелен сидела молча, в ужасе от того, что всплыла эта новость. Она подвинулась и положила руку Зейди на колено:
— Зейди, мне так жаль.
— Я не догоняю, — сказала Дениз. — Ты работаешь с Хелен каждый день. Ты никогда не слышала о том, что Джек Кавано бросил ее двоюродную сестру у алтаря?
Костлявая заняла оборонительную позицию.
— Я приступила к работе только два месяца назад. Я ничего об этом не знала, клянусь.
Остальные женщины не выглядели убежденными, но Надутая сделала рукой жест солидарности. «Лизалки Ложбинки Юнайтед».
— Ты не понимаешь. Я смотрю «Дни нашей жизни» с восьмого класса, — захныкала Костлявая.
— Все нормально, — сказала Зейди. — Мне наплевать. Я это пережила.
Все посмотрели на нее так, словно она вся в дерьме, и, по правде говоря, так оно и было, но она больше ни секунды не хотела слушать извинения этой тупой суки в коротком полиэстровом топе цвета фуксии.
— Я не вышла замуж за этого парня, почему меня должно волновать, в кого он тыкает членом? — Она посмотрела на Костлявую. — Даю тебе свое разрешение отсасывать у кого хочешь. — Кажется, на это всем нечего было сказать. Над компанией повисло неловкое молчание. Зейди вздохнула, досадуя на то, что жалость к ней действительно может заставить этих женщин замолчать. — Кто-нибудь хочет выпить по стаканчику?