После окончания института с этим самым бесполезным дипломом я семь лет просидела в читальном зале библиотеки. А должна была просидеть десять. Ведь это мое любимое число! Но мне вдруг пришла в голову мысль круто изменить свою жизнь. Так оно и бывает. Мы живем, тоскуем, ноем, а потом вдруг решаем: все! С завтрашнего дня я начну жить по-другому! Жизнь круто меняется, но это только на первый взгляд. Через какое-то время вновь начинаешь тосковать. А то еще и подлые мысли лезут в голову: а раньше-то было лучше! В общем, я бросила работу в библиотеке и поступила на курсы секретарей-референтов.
Мне было двадцать восемь лет, в группе я была самая старая и самая некрасивая. Мои шансы получить работу после вручения диплома были равны нулю. Откуда-то всплыл один процент, и мне улыбнулась удача! Меня взяли в небольшую, но процветающую фирму секретарем! О солнце! Наконец-то ты выглянуло из-за туч! Меня взяли с испытательным сроком в три месяца и с самой маленькой зарплатой!
Испытательный срок я выдержала, а зарплату мне прибавить забыли. Шеф вспомнил об этом только через год и, вздохнув, нехотя прибавил… пятьдесят долларов. Почти столько же, сколько я в месяц трачу на проезд и обеды. Засиживаться-то приходится допоздна! А отпуск и питание в нашей фирме не оплачиваются отдельно. Кто-то скажет, что это называется эксплуатацией человека человеком. Для меня же после семи лет сидения в читальном зале шеф был не просто благодетелем. Он был святым, который призрел убогую. На одни и те же вещи можно смотреть с разных сторон. Выбирать вам.
Однажды я сделала непростительную глупость. Шеф задумал изменить условия работы с оптовыми клиентами. Понизить скидку на полпроцента, а на оптовых партиях это солидные деньги. Один из наших менеджеров решил этим воспользоваться и ушел к конкурентам, сообщив им новые условия наших сделок. Я же, по простоте душевной, перед его уходом дала скопировать всю нашу базу данных, поскольку была не в курсе его планов. Я была преданна фирме, которая меня приютила, и считала, что остальные сотрудники также ей преданны.
Полпроцента стали решающими, наиболее крупные клиенты нас покинули. Шеф был в бешенстве. Хотя, согласитесь, это была его вина, а не моя. Надо ценить сотрудников, а тем более оптовых клиентов. Со мной провели длительную профилактическую беседу. Кроме меня в кабинете генерального директора присутствовали: он сам, коммерческий директор, начальник кадрового отдела и начальник службы безопасности фирмы. Четверо мужчин объясняли мне по очереди и хором, что такое коммерческая тайна и как надо ее хранить. Перепуганная насмерть, я поняла только одно: должность секретаря то же самое, что должность секретного агента. Попав в плен к врагу, надо умереть, но рта не открывать. Отныне даже на вопрос, как называется фирма, в которой я работаю, и чем она торгует, я только мычу. И краснею. Вам я тоже ничего не скажу. Вот так! Хоть режьте!