— Ну а я здесь при чем? — пожал плечами Корчинский.
Алена равнодушным взглядом окинула Степана и безразлично произнесла:
— Мы хотим вас нанять, чтобы вы захватили картотеку, после чего рассчитаемся фиксированной оплатой.
— Сколько?
— Десять миллионов долларов, — бесстрастно произнесла гостья. В кабинете повисла гробовая тишина, было слышно, как ветер шумит за окном, играя с ветками деревьев.
— Мне нужно подумать, — наконец выдавил из себя Степан Корчинский.
— Естественно, — Алена ловко извлекла из мундштука окурок и аккуратно погасила его в массивной пепельнице, после чего спрятала мундштук в сумочку и серьезно спросила: — Сколько вам потребуется времени на раздумье?
— Без спешки — три дня.
— Хорошо, — изящно покинув кресло, женщина, не прощаясь, вышла из кабинета. Несколько секунд Степан сидел неподвижно. Внезапно встрепенувшись, он снял трубку внутренней связи и набрал номер детективного отдела, в это время там находился дежурный агент.
— Серега, сейчас из офиса выйдет фифа в черной косынке и солнцезащитных очках, сядь ей на «хвост». Плотно сядь, к вечеру я хочу о ней знать все, что только возможно. Что? Бюрократ ты, Серега. Ладно, с Батей я сам договорюсь, не переживай. Действуй.
Повесив трубку, он тут же снял ее обратно и набрал номер оперативного отдела:
— Николай, зайди ко мне. Есть разговор.
И нструктор по стрелковой подготовке был коренаст, с мощными и развитыми, как у гребца, руками. Каждое занятие по подготовке снайперов начиналось с часового урока с обязательным конспектированием.
И вообще, как заметил Виктор, в отряде было достаточно дисциплин, которые приходилось изучать под диктовку инструкторов. Никто, конечно же, бойцам не устраивал экзаменов, но каждый из «расходного материала» знал, что в любой момент он может оказаться на задании в боевой обстановке и уже там сама жизнь спросит, что ты знаешь. Строго спросит. Поэтому лоботрясов среди диверсантов не было. Впрочем, система подготовки была достаточно насыщенной. Из двадцати четырех суточных часов семь были выделены для сна, еще четыре для приема пищи и отдыха, остальные тринадцать принадлежали интенсивной подготовке.
— Пуля летит, вращаясь, слева направо, — монотонным голосом диктовал инструктор, проходя между столами, за которыми в конспектах исправно выводили буквы диверсанты. Виктор так же старательно все записывал, понимая, что подобные задания просто необходимы стрелкам-ювелирам. — Поэтому пуля и дает отклонение вправо. На шестьсот метров отклонение составляет двенадцать сантиметров, на восемьсот — уже двадцать девять. Если сильный боковой ветер, точка прицеливания выносится на две фигуры. Через водную преграду нужно брать больший угол возвышения, так как холодный воздух и влажность сильно изменяют траекторию полета пули…