— Я хромой, но не слепой.
— Послушай меня. Ты был ранен. Однако не это уменьшает твои шансы в борьбе за внимание Терезы. Я не хочу, чтобы тебе снова причинили боль. Поэтому…
— Я ценю твою заботу, — перебил его Бартоломью, — но не нуждаюсь в советах с того самого дня, как мне исполнилось семнадцать. — Бартоломью смотрел в глаза брата, исполненные участия и беспокойства. Стивен определенно никогда не делал того, что могло причинить ему вред. — Ты возражаешь против… против моих отношений с Терезой Уэллер?
— Нет! Господи, нет. Но…
— Стало быть, ты не против того, чтобы она стала членом нашей семьи, просто не считаешь, что я способен завоевать ее руку и сердце.
— Да как тебе сказать…
— Что ж, в таком случае я сам разберусь со своими делами, Стивен. Спасибо за беспокойство.
Виконт пристально взглянул на брата:
— Только не вздумай обратить свой гнев на Вайолет, Амелию и меня, если все получится не так, как ты хочешь. Мы твоя семья.
— Так, как хочу я, все равно не выйдет. Но веришь ты мне или нет, я более всего беспокоюсь о том, чтобы не причинить тебе боль.
В дверь снова постучали. Бросив взгляд на Лакаби, Стивен подошел к двери и распахнул ее. На пороге стоял дворецкий с серебряным подносом в руках. На нем лежала визитная карточка.
— Милорд, — нараспев произнес Грэм, — генерал-майор Росс к полковнику Джеймсу.
— Росс? Ты знаешь его, Толли?
Бартоломью жестом попросил передать ему карточку.
— Знаю. Он состоит в штабе конногвардейского полка. На карточке не было написано ничего. Лишь фраза «генерал-майор Энтони Росс», отпечатанная невзрачным шрифтом. Не слишком любезно со стороны человека, которого Толли спас когда-то от французского штыка.
— Передайте ему, что я сегодня не принимаю.
Дворецкий кивнул:
— Хорошо, сэр.
— Грэм, мой мальчик, — вдруг попросил Лакаби, — будьте так любезны позвать слуг, чтобы те снесли полковника вниз.
Каменное лицо дворецкого могло бы посоревноваться в твердости с гранитом. Его не только никто не называл «мальчиком» — никогда в жизни он не получал приказов от человека, занимающего более низкое положение. Бартоломью оставалось лишь удивляться, как тот не упал замертво от подобной наглости.
— Лакаби, ступайте-ка вы за слугами сами, — приказал он.
— С радостью. — Самодовольно улыбнувшись, камердинер проскользнул мимо дворецкого в коридор.
— Этот… человек — источник неприятностей, милорд, — произнес Грзм и с достоинством удалился.
— Я уже трижды пытался его уволить, — сообщил брату Бартоломью, — так что желаю удачи.
Стивен фыркнул.
— Я и сам не устаю удивляться, какие неудобства готов терпеть в обмен на то, чтобы ты жил дома. — Он протянул руку, как если бы хотел коснуться плеча брата, но потом снова опустил ее. — Я не стану предупреждать тебя, чтобы ты был осторожен, ибо ты не нуждаешься в моих советах. Пожелаю лишь получить удовольствие от ленча.