— Плохо говорить обо всем сразу, — недовольный его непониманием, качнул головой царь. — Некоторые никак не могут поспеть за мыслями, слишком сильно хватаясь за одни, чтобы заметить другие. Мы говорили о вести, принесенной Аль-ми. О кочевниках. Что бы ты сказал, если бы о них нас предупреждал Аль-си?
— Что он хочет выманить войска из столицы, чтобы было легче взять власть, — не раздумывая, ответил советник.
— Но ты бы поверил ему?
— Ни единому слову!
— Да… — нахмурившись, Альрен опустил голову на грудь. — В свете последних событий, действительно, не лучший пример. А прежде, когда еще не было известно о заговоре? Когда заговора вообще еще не было?
— Ну… — советник пожал плечами, Не нравились ему все эти — "абы да кабы". — Наверное.
— Вот видишь!
— Ничего я не вижу, — недовольно проворчал советник, — кроме старого друга, всегда казавшегося мне самой рассудительностью, а теперь явно сходящего с ума…! Впрочем, — немного погодя, пожав плечами, продолжал он, — если ты хочешь подстраховаться, я пошлю на границу отряд стражей. Они все разузнают и быстренько вернутся назад.
— Вигор… — царь с сомнением качнул головой. Вообще-то, он никогда не любил полумер, но, видно, такое уж время пришло.
— Аль-до, согласись: все войско — это перебор. Хотя, конечно, решать тебе. Я же исполню любой приказ.
— Даже если будешь считать его ошибочным?
— Да. Не в первой.
— Почему?
— Что — почему?
— Почему, даже споря со мной, ты, в конце концов, подчиняешься?
— Ты — царь, я — твой верноподданный.
— Ты — мой друг.
— Да. Но это — во-вторых. Есть еще в-третьих, в-четвертых, в-пятых… Но, прежде всего, я — верноподданный.
— При чем здесь подчинение?
— Ну, такое уж у меня понимание верности.
— Верность… — царь качнул головой. — Казалось бы, какое простое, понятное слово, и вот ведь… Ты знаешь, у меня такое чувство, что я предаю сына.
— Даже так? — хмыкнул советник. — И в чем же заключается предательство? В том, что, раскрыв его заговор, ты посадил его в темницу, а самых рьяных сторонников казнил? Ну да, самоубийство — тоже знак верности. Благородно. Но не имеет никакого отношения к разумности.
— Я говорю об Ал-ми, — качнул головой Альрем.
— А он-то тут при чем? — удивленно взглянул на друга Вигор.
— Мне следовало бы послать все войско, как он просил.
— На границу?! Мы же, кажется, все обсудили. Надеюсь, ты это не всерьез и не собираешься на самом деле совершить эту глупость?
— Нет.
— Ну, слава богам! — всплеснув руками, облегченно вздохнул советник. — А то я уже решил, что это безумие заразно.
— И поэтому я чувствую себя предателем, — словно не слыша его, задумчиво продолжал царь. Несколько мгновений он молчал, а затем, резко мотнув головой, сбрасывая с себя то, что уже казалось ему наваждением, вновь став самим собой, он решительно закончил: — Хватит об этом. Значит, поступим вот как: на границу отправишь отряд стражей. Пусть все разузнают. И будут внимательны! Чтоб мышиный след на земле не пропустили!