Питт чувствовал себя, как сержант Эзра Ли на «Черепахе». Этот доброволец времен Войны за независимость пытался на маленькой деревянной субмарине конструкции Дэвида Бушнелла потопить британский военный корабль — незаметно просверлить в его борту отверстие и заложить туда мину. Попытка не удалась, но «Черепаха» навсегда осталась в истории как первая подводная лодка, которую использовали в военных целях. Конечно, у Питта на «Баджере» было бесспорное преимущество перед «Черепахой» — мощные двигатели. Пользуясь этим, Питт отвел подводный аппарат на двадцать футов назад, чуть изменил глубину и снова бросился в атаку на опору. И снова бур керноотборника пробил внешнюю стенку пилона и оставил в ней аккуратную круглую дыру, в которую тут же хлынула вода.
Безумный план Питта, хоть и был крайне груб, имел некий оттенок гениальности. Питт решил, что если предотвратить старт ракеты никак невозможно, то, может быть, существует способ изменить направление ее полета. Если разбалансировать платформу, то ракета, возможно, наклонится и полетит не по расчетной трассе. Полет намечается короткий, поэтому система управления не успеет полностью скомпенсировать отклонение и ракета уйдет в сторону от заданной цели — возможно, на несколько миль. Не могло быть никаких сомнений в том, что в момент старта ахиллесовой пятой платформы являются кормовые опоры. Ракета стоит вертикально у самого края кормы, и «Одиссей» должен очень точно поддерживать баланс, чтобы справиться с неравномерным распределением массы по длине платформы. Действующая система регулировки дифферента и крена использует для поддержания устойчивости балластные цистерны в понтонах и пилонах и оперирует шестью большими насосами. Если затопить кормовые пилоны, есть шанс нарушить устойчивость палубы и пускового стола. Чтобы создать заметный дисбаланс, Питт должен был выиграть отчаянный поединок с балластными насосами.
Раз за разом Питт отгонял батискаф назад и вколачивал бур в стенку опоры. Его бросало и швыряло по рубке, будто на взбесившейся карнавальной карусели. Сорванное с креплений электронное оборудование с каждым ударом летало взад и вперед, с грохотом билось и врезалось куда попало. Носовая часть батискафа вскоре покорежилась от многочисленных столкновений со стальной стенкой опоры, и внутрь через разошедшиеся швы стала тоненькими струйками просачиваться соленая вода. Питт ничего не замечал. В момент, когда неумолимо истекали последние секунды до старта, его меньше всего беспокоил риск, которому подвергался он сам и его подводный аппарат. Питт еще раз бросил «Баджер» на опору и, как неистовый москит, проткнул в ее «коже» очередную дыру — но вместо того, чтобы сосать кровь, впустил внутрь воду.