— Добрый день, миссис Спинелли, — бодро приветствовала она Грейс. — Куда поставить поднос?
— Я возьму, — спохватился Ник, подскочив к медсестре. Он забрал поднос и поставил его на столик рядом с кроватью.
— Спасибо, — застенчиво улыбнулась девушка. — Вы уже выбрали меню на завтра?
— Вот. — Ник передал листок медсестре.
— Забавно, — усмехнулась Грейс, как только они вновь остались наедине. — Я нисколечко не помню тебя, зато точно знаю, что терпеть не могу морковь. — И с гримасой отвращения уставилась на поднос.
Ник расхохотался.
— А ведь ты и вправду не любишь морковь.
— Что же еще я не люблю? — спросила Грейс, тыча вилкой в тарелке в поисках чего-нибудь съедобного.
— Ну, например, ты не переносила близнецов Ружковски.
— Близнецов Ружковски?
— Ну да, эту рыжую, в конопушках парочку. Кстати, они выучились на врачей.
— Вот как, — хмыкнула Грейс, сознавая, что решительно ничего не припоминает и что на подносе сплошные несъедобности. В то же время что-то подсказывало ей, что она никогда не была разборчивой в еде. Но, видимо, имела свои кулинарные пристрастия.
— Да ты ничего не ешь, — укоризненно заметил Ник. — Просто возишь вилкой по тарелке.
— Тут и есть-то нечего.
Она и сама услышала, как грустно прозвучал ее голос. Поэтому не удивилась, когда Ник снова присел на краешек кровати.
— Я знаю, тебе очень тяжело, — произнес он, ища слова утешения. — Не представляю даже, каково это — ничего не помнить.
— А еще ты не представляешь, каково есть эту вот стряпню, — пошутила Грейс; она не хотела огорчать его.
Ник засмеялся, и она поняла, что шутка подействовала.
— Ты права. Я и впрямь не представляю, потому что обедаю и ужинаю в ресторане через дорогу напротив. Ну, вот что, — Ник схватил поднос и смахнул все в мусорное ведро у двери, — как ты смотришь на то, чтобы купить на улице что-нибудь съедобное?
— А тебе не сложно?
— Ну что ты. Всего каких-то двадцать минут.
На самом деле вышло тридцать пять, но для Грейс это не имело никакого значения. Ник вернулся и выложил перед ней бутерброд с начинкой из горячей индейки и картофельное пюре, щедро политое соусом. Грейс готова была расцеловать мужа. Ник, к еще большему ее удовольствию, поставил свою пластиковую тарелку рядом с ее, и они вместе принялись за обед.
Ник развлекал Грейс историями о хозяевах ресторана, рассказывал о компаниях, спасенных им от неминуемого разорения, и снова говорил о том времени, когда они учились в школе. Грейс жадно ловила каждое его слово. И в то же время от нее не ускользало то, что Ник говорил в основном о себе, своей компании, своей работе. Говорил об их далеком прошлом. Мог ответить на ее вопросы о теперешних событиях. Но вот недавнее прошлое он упорно замалчивал. Ник избегал любых разговоров об их семейной жизни в недавнем прошлом.